"Дэвид Бекхэм. Моя команда " - читать интересную книгу автора

понять, почему так было. Вовсе не потому, что я был слишком шумным или
что-нибудь в этом роде - просто получалось так, что когда нам раздавали
форму, это всегда заканчивалось одинаково: самый красивый тренировочный
костюм и бутсы, лучше всего сидящие на ноге, доставались мне. Случилось так,
что у меня сложились прекрасные отношения с человеком, который отвечал к
нашем клубе за форму, Норманом Дэвисом, и тот явно отдавал мне предпочтение.
Но, во-первых, я знал Нормана долгое время, еще с тех пор, когда совсем
пацаном приезжал сюда на игры, а во-вторых, его симпатия ко мне, возможно,
была наградой за то, что все те годы я помогал ему убирать раздевалки первой
команды в таких местах, как "Эптон-Парк".
Я был родом из Лондона, а другие мальчики - из Манчестера и его
окрестностей, но удивительно, до чего много у нас было общего. Кроме
страстной любви к футболу и честолюбивого стремления играть в "Юнайтед",
даже в нашей прошлой жизни была масса такого, что примиряло нас, невзирая на
наши амбиции. Например, у Гэри с Филом мама и папа очень напоминали моих
родителей. Они также приезжали на каждую игру. Думается, Невиллы и Бекхэмы
исповедовали одни и те же ценности и смотрели на жизнь. Папа всегда готов
вернуть тебя с небес на землю. Но ведь я же не бегал вокруг, хвастая всем и
каждому, что я, мол, подписал контракт с "Юнайтед". Я только с нетерпением
ожидал развития событий и не мог дождаться начала настоящей работы в
Манчестере. Но как только я попал туда, то, конечно же, быстро понял, что
имел в виду мой папа. Мальчиком я смог побывать на "Клиффе", старом
тренировочном поле "Юнайтед", и понаблюдать, как тренируется первый состав
команды. Теперь я должен был сам приходить туда каждое утро, чтобы
заниматься рядом со старшими и более опытными игроками из основы. И тут до
меня немедленно дошло, что самое важное вовсе не в том, чтобы попасть в
"Юнайтед". Главное - упорно трудиться, не жалеть сил и тем самым в конечном
итоге добиться, чтобы мне позволили остаться в команде.
Впрочем, если задуматься на сей счет, то для нас никогда не было ни
малейшего шанса на что-либо иное, кроме упорной работы. И уж, во всяком
случае, не под началом тренера Эрика Харрисона. Когда я начинаю думать о
людях, которые действительно оказали решающее влияние на формирование моей
карьеры, то, разумеется, должен в первую очередь назвать своего отца и
Алекса Фергюсона, а также Эрика. Даже теперь, через десяток с лишним лет с
момента нашей первой встречи я нередко обращаюсь к нему за советом. Он
говорит мне то, что думает, а вовсе не то, что я, как ему кажется, хотел бы
услышать. И подобно каждому из ребят, с которыми этот человек работал в
"Юнайтед", я знаю, что он всегда заботился обо мне. В ту пору я был
абсолютно уверен, что в душе у него на первом месте стоят мои интересы. Да и
теперь я продолжаю испытывать точно такие же чувства.
Впрочем, иногда Эрик мог внушать страх. Мы заранее знали о его
репутации, и по этой причине я даже немного беспокоился. Но я скоро
разобрался, каким блестящим тренером он был. Все, что он делал с нами, было
безошибочным и направленным, что называется, и самую точку. Это касалось и
занятий, которые он проводил, и того, как он заставлял нас упорно работать и
насколько глубоко понимал испытываемые нами чувства, а также, в какой
большой мере помогал нам поверить в себя. Возможно, Эрику действительно
попалась тогда группа талантливых парней, но целиком его заслуга в том, что
он смог превратить нас сначала в настоящих футболистов, а затем в течение
последующих трех лет сплотить и сделать из нас команду.