"Идрис Базоркин. Из тьмы веков " - читать интересную книгу автора

месяц кукушки.
Перед тем как лечь, Турс снова вышел во двор и вернулся озабоченный.
- Дождь будет, - бросил он хмуро, а потом добавил: - Дождь ничего, да
ненадолго бы...
Легли спать. Среди ночи Доули проснулась. Турс глядел на окно. Комната
озарялась вспышками далеких молний. Редкие косые струйки падали на пол.
Доули поднялась и закрыла окно рамой, обтянутой бычьим пузырем. Резкий порыв
ветра толкнул ее и затих. Приближалась гроза.
- Рано. Не ко времени! - вырвалось с досадой у Турса.
Он завернулся с головой в тков*, лег ничком на свою кошму и затих. А
Доули долго еще смотрела на едва высвеченное пятно окна, и ей все мерещилось
в нем чье-то страшное и злое лицо.
Утро наступило хмурое, дождь лил, не переставая. По тропкам и переулкам
аула бежала вода. Редкий человек показывался где-нибудь во дворе. Скотина и
та не хотела пастись и понуро стояла у стен башен и солнечных могильников*.
Гарак стучал за перегородкой топором, выстругивая новое ярмо для быков, а
Турс не находил себе места. То он шел во двор и глядел на небо, то ложился
на нары и делал вид, что спит, то садился на турью шкуру и начинал
перебирать четки. А дождь лил и лил без конца.
Начало смеркаться, когда он вдруг схватил со стены сохнувшую оленью
голову с рогами и крикнул жене:
- Снеси к элгацу Елты. Может быть, это он злится, что его не почтили, и
нагоняет тучи!
Доули накинула шаль, взвалила на плечо оленью голову и, уже открыв
дверь, обернулась:
- А может быть, подождать дотемна? Хасан-мулла увидит... Снова будет
укорять за го, что ходим к старым богам!
- Тогда пусть остановит дождь! - закричал Турс. - Люди не сегодня
начали жить! Жили и до Хасан-муллы... Иди!
И Доули ушла. Глядя на башни, Туре видел, как она по камням переходила
через потоки воды и поднималась вверх, за село, где в кругу священных
ореховых деревьев, увешанных рогами животных, темнел домик со ступенчатой
крышей, в котором испокон веков жители села чествовали покровителя охоты.
Видел Турс, как Доули молилась, стоя на коленях.
Но не помог Елта. Вода нескончаемо лилась с неба всю ночь. Наутро
жители аула в тревоге стали собираться кучками. Этак вода прополощет все
пашни, и останется один песок, на котором не вырастишь даже колючку. А тогда
голод.... Что делать? Одни предлагали молить нового бога Аллаха, другие, и
среди них старые люди и женщины, советовали воздать хвалу богу солнца,
который один может разогнать тучи и согреть землю.
Наконец после долгих споров решили не обижать никого. Мусульмане
собрались во дворе Хасан-муллы, язычники пошли к горе Цей-Лом. Братья тоже
разделились. Гарак пошел просить милости у бога солнца и, стоя в толпе
людей, обнаживших головы, за каждым словом жреца, воздевавшего руки к небу,
вместе со всеми исступленно повторял:
- Гелой! Голой!*
А Туре, снедаемый мыслью о том, что допустил святотатство, отослав
оленьи рога ячыческому богу, поволок бычка во двор Хасан-муллы и сам зарезал
его в жертву великому Аллаху.
Но ни в этот день, ни ночью дождь не перестал... На рассвете аул