"Эрве Базен. И огонь пожирает огонь" - читать интересную книгу автора

посередине стоит брошенный автобус, и единственное живое существо - собака -
поскуливает, обнюхивая двери. Живут тут в основном мелкие буржуа, и витрины
большинства магазинчиков укрыты железными шторами, остальные же, видимо,
брошены владельцами. Закрытые ставни и задернутые занавески делают как бы
слепыми фасады домов - лишь то тут, то там виднеются вывешенные на всякий
случай флаги. Звуки разыгравшейся трагедии, приглушенные до сих пор
церковными стенами, теперь без помех бьют по барабанным перепонкам. Однако
сильный запах гари, перегретой смазки, столбы дыма, вздымающиеся над
крышами, мрачная пляска проносящихся в разных направлениях самолетов, не
позволяют установить точное место, где идут бои.
- Надеюсь, вы не собираетесь нестись через город всем скопом? -
надрывается Артуро. - Всякие сборища запрещены.
- Да ресторан совсем рядом! - кричит Хосе.
- А если он закрыт? - стонет Елена.
- Надо рискнуть! Уж невесту в фате видно издалека, так что Кармен нам
будет защитой! - невозмутимо провозглашает патриарх, седовласый Фернандо
Пачеко, подталкивая в спину внучку, куда менее уверенную в своей
неприкосновенности, чем он.
Довод достаточно весом, и клан Пачеко в конце концов увлекает клан
Гарсиа следом за Кармен, которая сходит на мостовую и идет словно ступая по
стеклу. Мануэль, державшийся все это время в стороне, взмахом руки прощается
с будущими родственниками, но почти никто ему не отвечает. Он ничуть не
удивляется, обнаружив, что шофер уже не ждет его в машине; впрочем, машина
украшена кокардой и пользоваться ею сейчас все равно невозможно. Мануэль
подсчитывает флаги.
- Смотрите-ка! - восклицает он. - А все-таки нашелся храбрец, который
не побоялся в знак траура приспустить свой.
- Идемте, - молит Мария, вцепившись ему в локоть.
Раз невеста - залог целости и сохранности для всех, она может сыграть
эту роль и для Мануэля, хотя главная опасность таится именно в нем. И он
прекрасно это понимает. Он тщетно пытается отстраниться от Марии, а та тянет
его за собой, заставляет сойти на одну ступеньку, потом на другую. Вот он
уже на тротуаре. А вот - на краю мостовой, между "крайслером" и "тойотой",
метрах в тридцати позади всей компании, которая удаляется, сбившись стадом,
дробно стуча восемьюдесятью каблуками. Внезапно Артуро оборачивается.
- Ну уж нет! - исступленно ревет он. - Чтоб никаких красных! Убирайтесь
к дьяволу! - и, не задерживаясь, бросает через плечо: - А ты, дура, оставь
этого негодяя! Он же в черном списке. Смотри, станешь вдовой еще до
свадьбы...
Воздух наполняется гулом очередной эскадрильи, тени самолетов плывут
вверх по проспекту, и Артуро снова примыкает к группе, которая бежит по
проспекту вниз; храбрецы мужчины в арьергарде укрываются за женщинами,
спешащими следом за Кармен, их белым флагом. Если и нашелся среди беглецов
кто-то, считавший, что политическим страстям не место в лоне семьи, если
кто-то и возмутился - а это вполне возможно, поскольку Хосе, шагавший,
размахивая руками, рядом с Артуро, пытался что-то ему доказать, - Мария
никогда об этом не узнает. Она в объятиях Мануэля, ее подбородок уткнулся
ему в шею, ее рыжие волосы, сплетаются с его темной шевелюрой. Она шепчет:
- Я остаюсь с вами, Мануэль! - И, не отдавая себе отчета в том, что
задерживает его, что дорога каждая минута, добавляет: - Бегите, бегите,