"Эрве Базен. Счастливцы с острова отчаяния" - читать интересную книгу автора

испуганные овцы, подталкивая головами ягнят, бросились следом, не
задерживаясь даже, чтобы щипнуть на ходу какой-нибудь крохотный пучок травы.
Погода для августовского дня стояла прекрасная, хотя и было довольно
прохладно. Небо было чистое, только пик Мэри, как всегда зимой, охватывало
кольцо облаков; вокруг острова, насколько хватает глаз, простирался океан,
волн почти не было, и потому так легко скользили, возвращаясь домой, два
баркаса, один задержался за Готтентотской косой, а другой находился уже
совсем близко от причала Малого пляжа. Берега, усеянные черной галькой,
которую без устали перетасовывали шторма, слегка обрамляла кружевная каемка
белой пены, точно соответствующая коричневой кайме прибрежных водорослей. А
из труб сорока домов деревни, рассеянных среди зарослей папоротника,
тянулись прямые струйки дыма, словно длинные фиолетовые нити от сгорающего
хвороста, смешивающиеся с черными от керосина, который жгли в упаковочном
цеху.
- Смотрите-ка, - закричал Ральф, который отдыхал, опершись на палку, -
они бегут со всех сторон!
Нед взглянул на сына, но ничего не сказал: его самого крайне удивляло
это бегство животных. В долину действительно со всех склонов валом валили
стада, глухие к окрикам пастухов. С полсотни животных, которых, преграждая
им дорогу, сдерживал старый Стивен Гроуер, в ужасе метались на небольшом
выступе. Повсюду в других местах они неслись вниз по оврагам, сбившись в
такие плотные, тесные кучки, что передние животные несли бегущих сзади, чьи
головы лежали у них на крупах.
- И что это на них нашло? - пробормотал Билл, задирая голову, чтобы
получше разглядеть гору.
"Королева Мэри" выглядела так, как он привык ее видеть в это время
года: обложенная снегом, словно ватой, у вершины, где склоны теряются в
облаках; украшенная посередине, как эмалью, пятнами мха, пучками зеленоватой
травы вперемежку с серыми плешинами камней; сплошь заросшая папоротником
внизу, на отрогах плато, - этого восьмисотметрового скалистого цоколя,
изрезанного горными потоками, который служил ей фундаментом на береговой
полосе земли. Гора от моря до облаков, от подводных прибрежных скал до самых
уступов кратера, где в базальтовом чане лежало незамерзающее озеро с
иссиня-черной водой, - мало кто из островитян мог похвастать, что любовался
им в погожие январские или мартовские деньки, - никогда не казалась столь
крепкой, неколебимо спокойной.
- Отец, ты что-нибудь чувствуешь? - спросил Ральф. - Чувствуешь дрожь в
ногах?
- Да, - ответил Нед, - похоже, лавина идет.
В топоте бегущих животных и грохоте камней, выбитых из горных троп
тысячами копыт, все ощутимее различался какой-то смутный гул. В свой черед и
птицы - не только альбатросы и крачки, но и зяблики с дроздами, - громко
хлопая крыльями и крича, пулей взмывали с горы; одни парили высоко в небе,
другие исполняли какой-то стремительный, ослепительный танец белых крыльев,
метаясь среди прибрежных камней. И вдруг произошло неожиданное.
- Ложитесь! - крикнул Нед, толкнув сыновей на землю.
Но сам остался стоять как завороженный. Громовой удар, потрясший холм,
сменился чем-то вроде стука молота о наковальню, треска раздробляемого
камня, перешел в неясный гул, который менее чем через минуту угас, подобно
тому как затихает перестук колес удаляющейся двуколки.