"Эрве Базен. Анатомия одного развода [love]" - читать интересную книгу автора

будто я живу среди руин и дыры зияют.
Но я уже поняла, что мы разделились, как сказал Ги, на папиных и на
маминых.
Для меня ясней ясного: я осталась там, где была, с мамой, которая не
изменилась. Папу я очень люблю, но, если он не хочет быть с мамой, для меня
он перестает быть тем, кем был прежде, и превращается в некоего
представителя Мужского Рода, отвергшего Женский Род. Последнее время, когда
он возвращался, я уже не могла его целовать, как прежде: я бы почувствовала
тогда вину перед матерью. Раз нам надо сделать выбор между ними, я выбрала
ее - маму. Он не может на это жаловаться: он все это начал, найдя себе
другую".
Внизу у лестницы раздался звон колокольчика, сзывающего к ужину.
Роза закрыла свою книгу и молча вышла из комнаты, но чувствовалось, что
она взволнована. Агата уложила дневник в сундучок, вынула ключик, постоянно
висевший у нее на шее и греющийся, вместе с двумя медальками на тонкой
цепочке, в вырезе платья. Один поворот налево, один направо. И вот сундучок,
в котором помещались еще сберегательная книжка, шесть серебряных монет по
пять франков, один луидор, брошка, сто двадцать франков в мелких купюрах,
конверт с открытками и письмами, еще один конверт с фотографиями (право
собственности на три из них весьма сомнительно), - сундучок со всеми
сокровищами исчез под кроватью.

28 ноября 1965
9 часов

Когда Луи, весьма не уверенный в себе и потому захвативший с собой
Габриеля Бомонжа, своего старого друга и крестного Леона, остановился у дома
? 36, поставил машину в двух метрах от калитки, чтобы дети могли пройти со
своими велосипедами, он услыхал, как с ним поздоровался, приподняв шляпу,
мсье Жибу, сосед из дома ? 38, тут же по обыкновению добавивший: "А как
мадам Давермель? Она здорова?" И Луи на несколько мгновений будто забыл, что
за это время произошло. Он вытащил ключ из правого кармана и привычно ткнул
его в отверстие замка. Ключ внутрь проник, но после поворота почему-то не
издал обычного скрипящего звука.
- Они опять что-то натворили! - проворчал Луи.
Это случалось уже не впервые: ватага местных ребятишек, с которыми,
возможно, шалил и Ги, однажды испортила замок искривленными гвоздями. Но
сейчас под коробкой замка на темно-зеленом фоне двери резко выделялось
красное пятно, и говорило это о другом: накануне замок наскоро сменили, а
подкрасить в этом месте еще не успели.
- Она не теряла даром времени, - разозлился Луи. - Вот я и выброшен из
дома. Подумать только - я целых пятнадцать лет гнул спину, чтобы заплатить
за эту проклятую лачугу!
- Ты не очень-то баловал ее своим присутствием, - .заметил Габриель.
Луи только улыбнулся. Рассчитывать на поддержку Габриеля значило
покориться суровому суду вдовца, который был в ужасе от предстоящего развода
и всеми силами старался оттянуть это самовольное вдовство. Габриель всегда
будет таким же несгибаемым, как та голубая ель с ровными ветвями, которую он
посадил через неделю после рождения Ги и которая сейчас напоминала ему о
том, что ушло. Луи, вынужденный торчать на улице, как эта елка, которая