"Ирина Баздырева. Бремя Крузенштерна" - читать интересную книгу автора

- Мудрецы предупреждали и об этом тоже. Они говорят, что люди настолько
самонадеянны, что считают нас: эльфов, гномов, гоблинов, драконов всего лишь
плодом своего воображения, только мы существуем, не зависимо от того, что о
нас думаете вы, люди.
- И где это вы "существуете"?
- В мире параллельном вашему. Уверяю тебя наш мир волшебства и магии
также реален, как и ваша техническая реальность. Наши предки, я имею в виду
предков эльфов и людей, могли запросто общаться друг с другом, и были
добрыми соседями, живя бок о бок. Они даже завязывали более тесные отношения
между собой. Так рассказывали старейшие нашего народа - продолжал эльф -
Только человек постепенно терял свою невинность, становясь корыстным, лживым
и подозрительным. Он все чаще использовал нашу магию и волшебство в
корыстных целях. Мы покинули ваш мир, когда церковники больше не пожелали
мириться с нашим существованием, называя нас нечистью и сжигая на костре не
только нас, но и людей, общающихся с нами. Теперь только в дни летнего и
осеннего равноденствий мы можем посещать ваш мир, и особенно в день всех
Святых: в Хэллоуин. В эти дни наши миры соприкасаются столь тесно, что мы
как в стародавние времена можем запросто общаться с вами. В эти дни человек
может попасть в наш, как вы говорите, Волшебный мир и остаться в нем
навсегда.
- Вот ведь даже эльфы знают об американском Хэллоуине. Задолбали уже
этой заграницей, - у Лены, окончательно испортилось настроение и она начала
"цепляться". - Конечно, мы на Руси не так продвинуты, где уж нам создать
собственный Хеллоуин.
- Ты напрасно огорчаешься, он был и на Руси, только назывался не
Хэллоуин, а Самхэйн.
- А ты откуда знаешь? - недоверчиво спросила она.
- Наши братья жили на Руси. Возможно и сейчас живут в дремучих, глухих
местах, которых у вас еще не мало.
- Русь и эльфы? - теперь ее раздражительность сменилась
озадаченностью. - Я всегда думала, что они предпочитают жить в Европе.
- Мы селимся везде где нам понравится, но в разных странах люди
называют нас по-разному.
Мимо окон все реже проплывали высотки, оживленные городские автострады
и все чаще - незамысловатые домики, крыши которых, утопали в яблоневых
садах. Крузенштерн с тоской и нетерпением смотрел в окно. Из вагона выходили
немногочисленные пассажиры и к конечной остановке они прибыли в вагоне почти
одни. Они, да пожилая супружеская пара дачников, с туго набитыми рюкзаками и
авоськами с саженцами. Вышли на безлюдную платформу с двумя скамейками под
навесом да будкой, на которой висела табличка с выцветшими буквами "касса"
чье окошечко было наглухо забито досками.
В обшарпанном, запущенном станционном магазинчике, мимо которого они
проходили, спустившись с платформы, по трем обвалившимся ступеням, Лена
купила пакет молока, батон хлеба и маленькую баночку джема "Ассорти",
изготовленного не понятно из чего и, уверенно зашагали по утрамбованной
проселочной дорожке. Крузенштерн не отставал, шел с отсутствующим видом,
засунув руки в карманы и зябко поводя плечами. То и дело Лена оглядывалась и
глядя в его утомленное лицо, спрашивала: не остановиться ли им и отдохнуть.
Крузенштерн отрицательно качал головой, и они продолжали идти дальше пока
дорога из проторенной не перешла в тропу и, когда они миновали последний