"Ирина Баздырева. Увидеть Мензоберранзан и умереть " - читать интересную книгу автора

того, что бы послушаться, Ника, наоборот, отодвинулась, плеснувшись в воде,
к противоположной стенке лохани и покачала головой.
- Поверить не могу, - севшим голосом пробормотал Дорган. - Что ты
смущаешься меня. Как-то трудно позабыть, нашу первую ночь, когда я испытал
"самую ужасную пытку".
- Ты хочешь, что бы я повторила ее? - вкрадчиво спросила Ника.
- Пожалуй.
- Но тогда у тебя были скованы руки, - заметила она, погрузившись в
воду по самый подбородок.
Потеряв терпение, эльф сделал движение вперед, но Ника поспешно подняв
руку, в знак того, что повинуется, начала медленно подниматься из воды и
Дорган, потеряв терпение, сдернул с плеч плащ и махом преодолев последнюю
ступень, спрыгнул к ней в воду. В купальню, грохоча тяжелыми башмаками,
ввалилась Бэлка, неся в руках большой сверток.
- Я одежду вам принесла, а то ведь вовсе про нее позабыла. В вашем-то
платье в дороге будет не удобно, да и не вычистишь его толком, так что уж не
погнушайтесь тем, что я вам раздобыла, госпожа... - она осеклась, удивлено
глядя на Нику и Доргана, стоящих в лохани, в воде, и явно не соображавших о
какой одежде, о каком платье она говорит.
Бэлка аккуратно положила сверток с одеждой на скамью и, спрятав руки
под кожаный передник, приняла вид демонстративного ожидания, неодобрительно
глядя на Доргана. Он молча вылез из лохани и, не говоря ни слова, хлюпая
мокрыми сапогами, не обращая внимания на промокшую насквозь одежду, с
которой потоками стекала вода, оставляя за собой лужицы, покинул купальню.
Тогда, Бэлка, бросив изображать открытое осуждение и каменную
непреклонность, бросилась к лохани:
- Давайте я вас приму - торопилась она, увидев, как Ника мелко дрожит -
Вон, вы уже и замерзли вся. Разве можно долго сидеть в воде, так и заболеть
недолго.
Добрая Бэлка подхватив балахон, укутала им, поднявшуюся из лохани
девушку и, замотав ее голову полотенцем, помогла Нике одеться.
Штаны, которые Ника натянула, оказались коротковатыми, но заправленные
в мягкие сапожки это было вовсе незаметно. Но с камзолом из грубой сермяги,
вышла беда: мало того, что он едва сходился на груди - благо в этом случае
спасала шнуровка, которую можно было затянуть до предела - так он еще все
время задирался к верху, обнажал живот и поясницу, и его все время
приходилось одергивать. Рукава камзола едва доходили до запястья, зато в
плечах не жало. Бэлка расстроено развела руками, сказав, что это была самая
подходящая одежда, что она смогла раздобыть для нее во всем Блингстоуне. Но
Ника поспешила успокоить ее, сказав, что в ней ей намного свободнее, чем в
платье и пусть одежда коротковата, зато она нисколько не стесняет ее
движений.
- А с платьем-то, что прикажете делать? - с затаенной надеждой спросила
Бэлка.
- Не знаю - покачала головой Ника, разворачивая на голове полотенце и
распуская мокрые волосы - Оно мне уже не нужно. Что мне с ним делать? Нести
с собой? Зачем?
- Тогда если вы будете не против, я возьму его себе - с загоревшимися
глазами воскликнула Бэлка воодушевленно - Зачем добру пропадать. Вещь
добротная, искусно сшитая, нарядная. Я его перешью, и у меня получатся два