"Ирина Баздырева. Увидеть Мензоберранзан и умереть " - читать интересную книгу автора

Но сидящему у костерка Эдфину ни до чего не было дела, кроме огромного
куска мяса, какой-то пещерной зверюги, охотно употребляемого дворфами в
пищу. Усердно обсасывая мозговую косточку, дворф не обращал на них ни какого
внимания, полностью поглощенный добытым им деликатесом. После привала
длившегося ровно столько, сколько хватило, что бы перекусить, их маленький
отряд двинулся дальше, подгоняемый нетерпением, вконец изведшейся Ники. Но
вместе с радостью от предстоящей встречи, с такой привычной для нее средой,
по которой она так истосковалась, в ней росла тревога от того, что Доргану
придется столкнуться на Поверхности с настоящими проблемами.
Эльф же, наоборот, был спокоен, видимо потому, что не знал уклада жизни
и образа мыслей людей, возможно, меряя их по простоватой Нике. Не окажется
ли он настолько наивным, что примет личину добродетели и дружелюбия за
подлинную натуру того человека, с которым ему придется столкнуться. В мире
дроу, в отличие от людского общества, не принято было скрывать свои
извращенные наклонности и темные мыслишки. Наоборот, ими гордились, а если и
скрывали, то для того, что бы обойти и устранить соперника. Доргану еще
столько предстояло узнать.
Но сперва ему нужно было научиться жить на Поверхности, не имея ни
друзей, ни положения, ни поддержки. Как примут люди эльфа с ненавистным
цветом кожи, порождение проклятых дроу. Положим, Нике удастся наладить
отношения с людьми и даже завести друзей, которые помогли бы ей в ее
поисках, только вот сумеет ли Дорган вписаться в их образ жизни, придется ли
он ему по вкусу, примет ли он их обычаи и уклад. Сможет ли он быть
достаточно гибким, что бы на что-то закрыть глаза, где-то, молча снести
оскорбительные слова, унижающие его достоинство лорда.
Но ведь, сумел же он договориться с примитивными гоблинами и даже
внушить к себе уважение таких непримиримых врагов дроу, как дворфов. Однако
это были обитатели его мира - мира Подземья, в котором он вырос и который
так хорошо знал. Ника беспокоило и то, как Дорган, закаленный, отважный
воин, рожденный в мире стесненном камнем, перенесет необъятность простора
Поверхности, бездонность высокого неба, смену дня и ночи. Сколько ему
понадобиться времени, что бы привыкнуть ко всему этому и сможет ли он
привыкнуть вообще. И Ника потихоньку начала подготавливать эльфа к тому, с
чем ему предстояло столкнуться.
На очередном привале, она спросила его:
- Скажи, тебе уже приходилось бывать на Поверхности?
- Почему ты спрашиваешь об этом? - поднял он на нее глаза.
- Просто, боюсь, что все там для тебя окажется не привычным - и Ника
принялась рассказывать ему о небе, воде, полях с высокой травой, колышущейся
под ветром, проливном дожде, снеге, искрящимся белизной, дремучих темных
лесах и животных, живущих в них.
Увлекшись своим собственным рассказом, она не заметила, как Дорган
заснул.
На следующий день, подстраиваясь под его легкий шаг, Ника принялась
толковать ему о сложной человеческой натуре. Дорган слушал внимательно, не
перебивая. Эдфин тоже прислушивался к ее словам и, даже, замедлил шаг.
- Как хотите - угрюмо заметил он - А, человек, прямо скажем, существо
жадное, коварное и злопамятное. А уж его страсть к золоту, ни с чем не
сравниться. И ведь чем больше у него будет этого металла, тем больше ему
будет хотеться еще. Уж я-то знаю об этом не понаслышке. Самому приходилось,