"Дмитрий Баюшев. Допущение (Фрагменты из жизни Иванова)" - читать интересную книгу автора

- Я думаю, вам... нам, то есть... беспокоиться не о чем. Технология у
землян пока далека от совершенства.
- Сравни свой первый и этот последний отчет. Сразу поймешь - стоит ли
беспокоиться, - назидательно сказал Эрэф и добавил гораздо тише,
нагнувшись к "Ване": - Они обживают космос - раз, подбираются к
принципиально новым материалам - два, к новой энергии - три, в
вычислительной технике у них революция за революцией - четыре, и это
далеко не все1 Ладно, ладно, дружочек, - Эрэф откинулся в кресле, отчего
его изображение в кадре срезалось почти до подбородка. - Я понимаю: ты им,
конечно, подкинул пару-тройку идеек, ишь зарделся. С этим не шути. Помни
юнгузов. До встречи.
И Эрэф отключился.
Нарядным субботним утром "Ваня" приготовил на завтрак яичницу с колбасой,
подлил в тарелку кетчуп и принялся за еду, макая кусочки яичницы в острый
соус. Он стал находить удовольствие в размеренном праздном отдыхе. Что
греха таить, его уже не так привлекал процесс беспрерывного накопления
информации. В конце концов, с этим прекрасно справлялись
роботы-передатчики, вмонтированные в окружающие предметы. Они могли
изучать книги через плечо читающего, запоминать речь землян и даже
оценивать их поступки с точки зрения "хорошо" или "плохо".
Поев и вымыв посуду, "Ваня" включил телевизор, лег на диван. В глаза бил
яркий солнечный луч. Он закрыл лицо газетой и... проснулся от
оглушительного звонка в дверь.
На пороге стоял взъерошенный Булкин, выросший к этому времени до мастера
участка в экспериментальном цехе и как бы приблизившийся тем самым к
начальству. Стоял - с капроновой сеткой в руках, раздутой изнутри
удлиненными предметами цилиндрической формы.
- Дай-ка, думаю, загляну к нашему раку-отшельнику, - пробубнил Витька.
Ближе к обеду у них шел крайне оживленный разговор.

* * *

\ - Ты, Иваныч, свой в доску. Держи краба, - "Ваня" пожал протянутого
"краба". - Я ведь чего к тебе? Я не говорил?
- Нет.
- Свой ты мужик, Иваныч! Вот. Давай пять. А Верка-то моя, жена-баба... Все
уши, говорит, прожужжал сбоим Ивановым. А? Каково? Хто, говорю ей, меня на
мастера натаскал? Хто со мной, оглоедом, цацкался-мацкался? Ты, что ли? Ну
и живи, говорит, со своим Ивановым, а я не буду. Понял?
- Понял. То есть как... живи?
- Да ты не расстраивайся, Иваныч! Я вот здесь, в уголочке. Потихонечку, на
газетке...
- Э-э, - сказал "Ваня"...
Вечером они в обнимку вышли из продымленного галдящего "Якоря", в котором
официантки уже начали то и дело гасить свет, и, грянув "Варяга", двинули
домой.
По дороге Витька вдруг остановился, хитровато сощурился и, тыча пальцем в
одно из сверкающих окон, промычал:
- Здесь она, Верка эта, живет. А мы не будем.
Он еще что-то рассуждал, как вдруг из подъезда вымелькнула темная фигурка