"Игорь Басыров. Сказка о нездешнем городе (Журнал "Юность", 1990, N 8)" - читать интересную книгу автора

величину, в то время как их лошади одиноко и бессмысленно ржали в кривых
переулках. Лошадей кормили с рук добрые бабушки. Среди историков
существует мнение, что кипучая деятельность при порывах западного ветра
вполне могла бы привести обитателей города к Высшему Смыслу, благо головы
у них варили неплохо, но ветер менялся, на смену западному приходил
восточный. При первом же его порыве цепкая усталость охватывала людей
проволочными сетями, валила их с ног. Город мертвел. Расцвечивая силой
воображения сухой исторический текст, нетрудно представить, как одинокий
путник, шатаясь на подогнутых от усталости ногах, некоторое время шел,
перешагивая через тела спящих прямо на мостовой людей, затем падал среди
них и предавался всеобщему покою. Так проходило несколько суток. Днем
уснувшего пекло горячее солнце, ночью освежала холодная луна. Светила
безошибочно сменяли друг друга, с недоумением взирая на непонятный город,
и только забытые извозчиками голодные лошади беспомощно ржали,
запрокидывая головы и обращаясь к своему гривастому богу.
Постепенно люди просыпались, встряхивали головами и расходились по
домам. Пока они медленно тащились по улицам, казалось, что город оживает,
но проходил час-другой, и вновь одинокий ветер гулял по пустым площадям,
обдавая их мелкой горячей пылью. Люди запирались в своих домах и целыми
днями пили чай, перекидываясь ленивыми словами, а по ночам скрывались в
объятиях жен. Так тянулось до очередной перемены ветра.
Лишь северный и южный ветры, как уже было замечено, приносили с собой
дыхание нормальной жизни, и тогда у жителей Нездешнего города все было в
меру, они с ужасом вспоминали кошмар последней лихорадки, весельчаки
складывали о ней анекдоты, а извозчики ловили одичавших лошадей и
запрягали их в свои повозки. Но, прежде чем приступить к работе, они ехали
на центральную площадь, и каждый из них перевозил скульптурный автопортрет
в свой палисадник. Эта традиция вызывает у ученых особый интерес, ибо
таким образом, по их мнению, сама собой происходила профилактика культа
личности.
Конец эпохе ветров и начало великому переселению на теперешнее место, в
низину, положил случай почти анекдотический. Исторические хроники так
излагают его содержание. В пору западного ветра один человек решил снести
свой дом и построить на его месте пекарню для выпечки французских булочек
(какой-то путешественник подарил ему рецепт; надо сказать, что в Нездешнем
городе никто никогда не пробовал французских булочек, и человек этот
рассчитывал иметь немалую выгоду от задуманного предприятия). Он взялся за
выполнение своего проекта с энергией, присущей в эту пору всем жителям
города. Через некоторое время пекарня была готова и выдала своему
счастливому обладателю первую продукцию. Новоявленный пекарь помчался в
магистрат, чтобы договориться о сбыте, но, к несчастью, переменился ветер.
С востока потянуло мертвящей расслабленностью, герой наш перешел с бега на
шаг, потом на медленный шаг и в конце концов заснул, лежа на мостовой. Как
водится, проспал он несколько суток, проснувшись, размял затекшие
конечности и поплелся домой, мечтая о чашке чая, домашнем уюте и ласковой
жене. Каково же было его отчаяние, когда вместо дома он обнаружил остывшую
пекарню. Человек впал в состояние, близкое к трансу, пустился бродить по
пустынным улицам, бормоча под нос бессмысленные фразы, и, скорее всего,
сошел бы с ума от неприкаянности, если бы восточный ветер вновь не
сменился западным. Когда город только-только начал оживать, незадачливый