"Игорь Басыров. Сказка о нездешнем городе (Журнал "Юность", 1990, N 8)" - читать интересную книгу автора

справедливости!
Обвинение сформулировано сурово и бескомпромиссно: подрыв авторитета
великого Канона. Нужно ли говорить о том, что для нас с вами означает
Канон? Канон, избавивший нас от зубодробительных передряг эпохи ветров;
Канон, обеспечивший благоденствие и процветание нашему прекрасному городу!
И что должен чувствовать добропорядочный и законопослушный канонир, слыша
страшные слова обвинительного заключения? В воображении законопослушного и
добропорядочного канонира возникает образ кровавого злодея, злоумышляющего
на благоденствие честных канониров и ехидно щерящегося на их маленькие,
вполне простительные слабости. Но задумывался ли кто-нибудь о том, что
возникновение такого образа представляет собой страшную опасность? Мне ли
объяснять вам, что означает подобный образ для нашего города, не одиночный
образ, говорю я, а образ, возникший одновременно в головах тысяч
канониров? Кем бы ни был на самом деле несчастный торговец, этот
независимый от него образ грозит занять доминирующее положение в
пространстве сновидений. И что тогда будет с нами? Я спрашиваю, что тогда
будет с нами? - Адвокат сделал решительную паузу. - Я защитник, но сегодня
я обвиняю. Я обвиняю прокурора в попытке сотворения угрозы для
благоденствия Нездешнего города.
По залу прокатился сдержанный гул. Циркулус сидел на скамье подсудимых,
отрешенно рассматривая барьер. Никто не заметил, как открылась боковая
дверь и в зал суда ввели бледного, взъерошенного Квипроквокуса. Заметил
это лишь адвокат. Он удовлетворенно кивнул и продолжил свою речь.
- Посмотрите на торговца Циркулуса. - Адвокат простер правую руку к
подсудимому. Циркулус поднял глаза и тут же опустил. - Разве похож он на
зловещий образ, нарисованный прокурором? Вот сидит он перед вами, тихий,
добрый семьянин, добропорядочный канонир, по случайности, я повторяю, по
случайности попавший в эту нелепую переделку. Разве не говорит в пользу
обвиняемого тот факт, что женился он на женщине из мира сновидений? Не
говорит ли это о возвышенности натуры Циркулуса? Кто из сидящих здесь
может сказать о себе, что совершил поступок, аналогичный по возвышенности
поступку Циркулуса? Обвиняемый зарекомендовал себя как образцовый
семьянин, имеет двух детей...
- Как это он умудрился детей-то прижить с привидением?
- Попрошу соблюдать тишину! - Председатель суда постучал колотушкой по
столу. Адвокат снисходительно обвел зал глазами. - Как вы видите,
уважаемые канониры, не все из присутствующих способны хотя бы понять
поэтическую душу Циркулуса. И вот его, этого тонкого, возвышенного
человека, хотят представить кровавым злодеем, для него, для этого нежного,
оранжерейного цветка, взращенного в благодатных условиях нашего великого
города, прокурор требует смертной казни. А подумал ли высокочтимый
прокурор о том, что расстрел для Циркулуса означает также расстрел для его
жены и детей, расстрел в буквальном смысле, поскольку они существуют
исключительно в снах обвиняемого?
Адвокат гордо возвышался над притихшими присяжными. Циркулус поднял
глаза над барьером. В них впервые блеснула надежда.
- Хочу коротко остановиться еще на одном обстоятельстве. - Заученным
усилием адвокат спрятал выпиравшее наружу торжество и деловито пошелестел
бумагами. - Весь, с позволения сказать, сыр-бор разгорелся после того, как
сны Циркулуса были наводнены огурцами. Но ведь до того в течение