"Андрей Басирин. Грааль никому не служит " - читать интересную книгу автора

лет до войны с рунархами. Открыли и тут же забросили. Колонизировать планету
никто толком и не пытался: кому нужна нищая тундра? Ни редких металлов, ни
пригодных для возделывания земель. Ближе к экватору начиналась тайга, но
чтобы колония выжила, одной тайги мало.
Население Лангедока составляли в основном учёные. Средств на
существование научно-исследовательских посёлков вечно не хватало. Метрополия
урезала дотации, а колониям на нищий мир было попросту плевать. Какие-то
крохи собирали дамы высшего света на благотворительных вечерах. Прабабушка
моя обожала ездить по этим балам. Там и с прадедушкой познакомилась. Так что
своим существованием я во многом обязан Лангедоку.
Пока изнывающие от безделья аристократки творили свой подвиг во имя
науки, учёные прозябали в студёной экваториальной полосе, время от времени
отваживаясь на вылазки в тундру. Кому не нравилось - обживали склоны
вулканов на Южном материке.
Помог случай. Один из исследователей Полярного материка обнаружил, что
в некоторых местах снег покрыт малахитовыми разводами. Биологи оживились.
Уже через несколько дней стало ясно, что цвет снегам придают водоросли.
Скоро выяснилось, что водоросль эта содержит наркотические вещества.
Мало того: лангедокская "благодать", или "блажь" (так прозвала наркотик
золотая молодежь) не давала негативных эффектов. Не разрушала мозг. Не
создавала привыкания.
Эти три "не" решили судьбу колонии. Как это часто случается в больших
империях, Земля отреагировала на информацию недопустимо медленно.
Правительственные флотилии опаздывали; коррумпированные чиновники, казалось,
делали всё возможное, чтобы затормозить продвижение войск. К тому времени,
как корабли прибыли на место, Лангедок уже делили между собой наркобаропы
Чёрного Чума.
На несколько лет планета превратилась в плантации по добыче
"благодати". Автоматизировать процесс не удалось: водоросль плохо переносила
близость машин. На ледяные ноля Лангедока выпускали рабов, вооружённых
ситами с полупроницаемыми мембранами. Тоннами просеивая снег, бедняги
собирали малахитовую плёнку, которая потом становилась сырьем для
производства наркотика.
Полицейские войны за Лангедок длились около семи лет, после чего
наркобароны сдались. Правда, вынудила их к этому не сила земного оружия, а
одна особенность "блажи". Мозг употреблявшего её человека скоро становился
невосприимчивым к любым наркотикам.
Случившееся оказалось сильным ударом для плантаторов. Пресса толковала
о божьем возмездии, о панацее, о пророческом значении слова "благодать".
Миллионы людей и рунархов, по разным причинам оказавшихся во власти
наркотиков, получили реальный шанс к спасению.
На орбите Лангедока вновь появились корабли: транспортные, военные,
курьерские. Рабов на плаптациях сменили добровольцы. Условия жизни
оставались такими же невыносимыми, но людьми отныне двигала идея. Миссионеры
всех мастей, фанатики-доброхоты, творцы утопий толпами стекались на
Лангедок. Среди аристократов возникла новая мода: золотая молодёжь
бравировала "чистым" образом жизни, без пьянства и дури, благо, это не
требовало особых усилий.
Так продолжалось до тех пор, пока в двух не сообщающихся друг с другом
колониях рунархов не появились первые душепийцы. Позже к ним присоединились