"Александр Башкуев. Убить Архимеда" - читать интересную книгу автора Впрочем, у командующего на этот счет другое мнение: он говорит, что
Архимед - величайший ученый, так что нельзя его убивать и вроде бы даже за живого Архимеда обещают огромные деньги. Но мы с ребятами думаем, что все патриции - одним миром мазаны. Видать этот самый Архимед такой же патриций, как и Марцелл, иль какие военные тайны имеет, иль - знает гадости про наших правителей, вот и... В общем, - ворон ворону глаз не выклюет. А про Архимеда мне мой старикашка всю правду рассказывал: оказывается, этот самый Архимед учился в Александрии. Александрия - город в Африке. Видно, во время этого обучения этот гад и продался, а мы столько лет не могли его распознать! Путь к Сиракузам лежал через забавную местность - Высоты. Эпаполийские. И вот на самой маковке этих самых Высот африканцы и встали лагерем, а обойти их - никак! Говорят, именно из-за этих Высот Сиракузы и продержались столько лет греческим государством против самого Карфагена! Без этих Высот Сиракузы было не взять, а без Сиракуз - прощай, доступ к пшенице... А тут как раз из дому пришло мне письмо, как сестренка моя померла в Риме с голоду... В общем, пошел я к Марцеллу и сказал - так мол и так... Прошу поставить меня с моей сотней первыми. Мне без этих Высот - жизни нет, а бывшим рабам должно Кровью смыть свой прежний Позор. Дело было перед Советом, на коем решалось - штурмуем ли мы Сиракузы, или сперва разберемся с западной - африканской Сицилией. Так Марцелл передо всеми патрициями обнял меня и сказал: - "Спасибо, Дурак. Да хранят тебя и твоих людей великие Боги..." выжило нас - восемнадцать... Это много. Две других "первых" сотни полегли полностью. Представьте себе, - мы лезли вверх по проклятой скале, а на нас сверху сыпались стрелы, камни и другое дерьмо. А когда мы долезли, на нас навалились отборные черномазые... Помню, - был жаркий солнечный день - сильно припекало и от трупов стало сильно вонять. Я сидел на камешке на самой верхотуре Высот и выковыривал кончиком моего меча засохшую кровь из-под ногтей. Тут к нам подъехал сам Марцелл и кто-то из его свиты крикнул, чтоб я оторвал зад от камня, когда отвечаю патрицию. Но я уже так устал и мне было до такой степени на все насрать, что я, сидя, отдал Честь, а мои люди вяло зашевелились - будто собираются встать. Тогда сам Марцелл слез с коня, снял с головы шлем и бросил его своему адъютанту. Потом подошел ко мне и осмотрелся. Сильный ветер трепал его коротко, по-армейски постриженные, взмокшие волосы, а он стоял, запрокинув голову, будто пил свежий воздух, как самое ароматнейшее вино. Потом он посмотрел на меня и сказал: - "Хорошая сегодня погода, Дурак. А какой вид! На все четыре стороны... Сиракузы отсюда, как на ладони. Это все твои люди?" Я осмотрелся, пересчитал их еще раз, будто не делал этого уже раза три сразу после побоища и кивнул: - "Да. Это все. Все - восемнадцать..." Марцелл покачал головой и задумался. Затем вдруг спросил: - "Тебе повезло. Всегда забываю спросить, - сколько же тебе лет?" |
|
|