"Эльвира Барякина. Русская Никита " - читать интересную книгу автора Каким-то шестым чувством Мэг ощутила, что ни к чему хорошему эти
расспросы не приведут. - Спрашивайте, - произнесла она, вся внутренне напрягаясь. Матвеев глядел ей прямо в глаза. - На вашем месте я вел бы себя более осмотрительно... - О чем это вы? - Вы знаете о чем. Идея ваша более чем интересна... Но мне непонятно, каким образом вы собираетесь объяснять Максиму Евгеньевичу, откуда у вас взялись познания в российском праве, позволяющие придумывать такие схемы. На вашем месте я бы указал на источник своей информированности. Насколько мне известно, вам дали задание три часа назад, стало быть, осилить наше законодательство в самостоятельном порядке вы не могли. Вывод напрашивается только один: вас учили юриспруденции, Маргарита. Где? Сердце Мэг сжалось. Это был провал - позорный, бессмысленный, достойный идиотки-первокурсницы. - Ваша ошибка заключается в том, что вы захотели выглядеть умнее, чем вы есть на самом деле, - усмехнулся Матвеев. - Ваше резюме отнюдь не соответствует действительности. Вы не рассказали нам всей правды о себе, и вас только что поймали на этом. Мэг смотрела на него исподлобья. - Да пошли вы к черту! - прошипела она осипшим от возмущения голосом. - Вы - последний человек, перед которым я буду отчитываться! - Тогда вам придется отчитываться не передо мной. - Идите и нажалуйтесь на меня Волкову: "Максим Евгеньевич, ваша секретарша оказалась не такой уж дурой, как я думал. Это подозрительно! Ничего не сказав, Матвеев направился к выходу. - Вы идете не в ту сторону! - не удержавшись, крикнула Мэг. - Кабинет Волкова с другой стороны! Но тот не удостоил ее ответом. * * * В скверике никого не было, если не считать парочки мамаш с малышами. Мэг сбежала сюда, чтобы немножко побыть в одиночестве и собраться с мыслями. Сев на одну из лавочек, она взяла в губы купленную поштучно сигарету, чиркала спичкой о коробок. Спичка обломилась. С тех пор, как Витька бросил ее, она стала время от времени курить. Это был своего рода ритуал самоуничтожения - запивать свои неудачи горьким сигаретным дымом. Как же она ненавидела Матвеева! И Волкова, и вообще всю эту мерзкую паучью контору! Она не сомневалась, что Матвеев поделился своими соображениями с начальством, и стоит ей вернуться в приемную, как Максим Евгеньевич призовет ее к себе и задаст все тот же кошмарный вопрос, на который она не в состоянии дать ответа. И если Матвеева она могла просто послать подальше, то с Волковым такой номер не пройдет. Думать, думать, думать... Нельзя так просто сдаваться! Надо найти какое-нибудь достойное объяснение своей осведомленности. Может, соврать что-нибудь об увлечении юриспруденцией? Чушь полная! Никто этому не |
|
|