"Эльвира Барякина. Моя неправильная любовь к женщине " - читать интересную книгу автора

Эльвира Барякина

МОЯ НЕПРАВИЛЬНАЯ ЛЮБОВЬ К ЖЕНЩИНЕ


Студенческий лагерь. Сосны. Ночь.
А мы с Аллочкой живем в отдельном домике и не участвуем в общественной
жизни. У нас есть развлечение почище - мы придумали писать эротические
рассказы. Каждая из нас начала копаться в своем прошлом... Оказывается, это
очень интересно - думать о том, что бы такого эдакого написать о любви, о
мужиках, о чем-нибудь загадочном и крайне возбуждающем.
Придуманные нами люди трахаются, как кролики. Мне прикольно - ведь это мы
о себе пишем, выпускаем на волю свои сны, которым вряд ли суждено сбыться.
Аллочка старомодна. В ее голове укладываются только пышнотелые блондинки с
голубыми глазами, в которых светится ум и доброта, и Рэмбо-образные господа,
которые в кино служат героями, а в жизни - охранниками. Она вообще думает, что
наши с ней пионерские койки с прогнутыми сетками сдвинуты вместе, потому что
вдвоем спать теплее. Ох, солнце мое наивное! Так - ПРИЯТНЕЕ! В любом случае
она никогда в этом не признается...
Аллочка - моя. Она моя дочка. Я всегда потакаю ее капризам, балую ее,
играю в ее "игры" и всегда делаю так, как она хочет. Когда-нибудь я ей
расскажу, что именно она - мой эротический сон...
Сейчас Аллочка сидит на зеленом одеяле, широко расставив свои острые
коленки. Старенькие штанишки перетекают волнами от каждого движения: то
поднимаются по стройной лодыжке, то спускаются по щиколотке почти до самой
ступни - изящной и маленькой, как у Золушки. Тень от подбородка прячется в
глубоком вырезе маечки.
А еще я люблю ее кисти. Пальчики тоненькие, ногти розовые, вытянутые, с
белыми твердыми краешками. Это единственные ее твердые местечки. Потому что
она вся непостоянна и изменчива как вода. То сердится, то смеется... А то и
вовсе выпендривается, наскакивая на лагерных поварих за то, что они уже в
четвертый раз дают на ужин колбасу.
Аллочка, наверное, до пенсии будет ребенышем. В ее фигуре самой природой
заложена Набоковская Лолита. Маленькая, неоперившаяся. Но от этого еще более
сексуальная. Она как щенок, которого хочется прижать к груди и зацеловать до
смерти. На спине у нее родимое пятно, а на глазах челка. Какая стерва!
Аллочка пишет. Аллочка думает. Наконец она отрывает сосредоточенный взгляд
от стены, вынимает изо рта ручку и начинает торопливо строчить что-то
таинственное про какого-то сногсшибательного парня (наверняка героя и
сердцееда).
Заметила все-таки, что я уже битый час рассматриваю ее величество.
- А ты что кропаешь? - спрашивает. И хитренько улыбается. Улыбка широкая,
зубки белые, крупные и ровные.
- Не скажу, - отвечаю.
А может быть прочесть ей все это? Если "неправильно поймет", скажу, что
это - литература, и моя лирическая героиня ничего общего со мной не имеет.
Пусть, черт побери, знает, что о ней думают некоторые гражданки старшего
студенческого возраста!
Вон, красавица, ножки свои сложила, как бабочка крылышки. Вытянула...
Батюшки! Ступни ледяные! Касается ими... Даже через джинсы чувствуется...