"Сергей Алексеевич Баруздин. Первое апреля - один день весны " - читать интересную книгу автора

Видно, старушка плохо слышала. - Вот приехали, как зимой обещали. А Николая
Петровича нет?
- Да нет, нет! Где ж ему сейчас дома сидеть! - сказала Анастасия
Семеновна. - И Надя его в поле, и ребятишки куда-то с утра сорвались. На
подкормку, что ль, или еще куда, не ведаю. Время такое - весна! Весной без
дела не сиди! Сам побегаешь, тогда и она тебя накормит! А это небось внучок?
Какой ладненький! Как звать-то тебя? - спросила она у Гошки.
- Гоша, - смущаясь, сказал Гошка.
- Это сын мой, Анастасия Семенна, а не внучок, - пояснил отец.
- Знаю, знаю, что тебе он сын, а матери-то твоей, Вере Прохоровне, -
внучок. И похож он на нее. А ты ведь, Васятка, так и не сходил тогда на
могилку-то к матери. Хоть теперь сходи! И так уж не частый гость был, а
она-то, бедная, все тебя поминала, все поминала. Про отца-то твоего и
слышать не хотела, а о тебе маялась, всей душой маялась.
Анастасия Семеновна говорила с явным укором.
- Сегодня схожу, - пообещал отец. - А ведь мы, Анастасия Семенна, по
делу приехали. Насчет сруба...
Гошке показалось, что, услышав про сруб, старушка сразу изменилась в
лице и даже всхлипнула. И верно, она достала платок и поднесла к глазам:
- Уж брал бы ты его скорее, а то и смотреть на него тошно. Как взгляну,
так сердце за Ванюшку нашего обливается! Никак свыкнуться не могу! Ведь
сынок, хоть и взрослый был. Знали ли, ведали, ему дом готовя, что не
вернется.
Тут Гошка вспомнил: как раз об этом рассказывал отец, когда зимой из
деревни приехал. Сруб этот готовили для старшего сына, летчика, который
вот-вот должен был вернуться домой. Но сын не вернулся, погиб. Самолет, что
ли, его разбился или еще что - Гошка не понял.
- И впрямь, видно, не к добру дом затеяли Ванюшке строить! - продолжала
старушка. - Глядишь, не строили бы - возвратился невредимый...
Анастасия Семеновна опять всхлипнула, вытерла платком лицо и как-то
виновато посмотрела на отца:
- Бери его, голубчик, скорее! Бери!
Отец помялся минуту и опять спросил:
- Где же нам Николая Петровича твоего найти?
- А кто ж его знает, где его теперича носит! Делов-то по всему колхозу,
а он вон ведь какой стал, колхоз, - пять деревень, - сказала Анастасия
Семеновна, уже явно успокоившись. - Я вот вам сейчас горячего чайку с дороги
налью. Молочка бы предложила, да нету в доме. Не брали уж неделю. Все дела.
- Чаю не надо, не хлопочите! Лучше потом! - сказал отец. - А не знаете,
где председателя нам найти, чтоб о земле с ним договориться? Не говорил с
ним Николай Петрович, не слышали?
- Насчет разговору не слыхала. Может, и был разговор, раз Николай
обещал, - ответила Анастасия Семеновна, опускаясь опять на лавку. - Да вы
садитесь, садитесь! Чего в дверях-то стоять! А председатель? - Она
задумалась. - Правление-то у нас в Сергиевке. Это соседняя деревня. Пять
верст отсюдова. Может, там он или еще где? Время уж больно горячее. Только
таким, как мы, старым, сидеть...
Речь Анастасии Семеновны звучала для Гошки как-то совсем необычно.
Старушка словно не говорила, а пела и многие слова произносила по-своему, не
так, как их говорят в городе.