"Девид Бартелм. Спелеонавты (Если 2009 11) " - читать интересную книгу автора

воздуха, батареи и комплекты запчастей. Далее ботинки, перчатки и шлемы.
Даже узкий череп Барта стал сферическим, когда он надел шлем, а с глубокими
шрамами от угрей он стал напоминать покрытую оспинами планетку, на которой
мы находились.
Мы проверили системы друг у друга. Мне еще не доводилось посещать
места, где необходимость в дублирующем оборудовании была такой же насущной,
как а пещерах Каллисто. В этой вылазке моим главным дублирующим
оборудованием стал Барт. Странно было отправляться в путь без третьего члена
нашей команды. Колин слыла лучшим спелеонавтом, другой такой не найти.
Мы проверили каналы связи и синхронизировали алгоритмы переключения на
запасные частоты. Соблюдая традицию, молча показали друг другу поднятые
большие пальцы - стандартный сигнал в ситуациях, когда отказывает связь.
Затем "поехали", изобразив круг кулаками.
Шлюз стал наполняться холодной водой, натопленной из замерзшего
подземного озера. Когда он заполнился, люк наверху открылся, и Барт полез
вверх по короткой лесенке. Водяной шлюз выполняет две явные задачи - смывает
пыль со скафандров после возвращения и выявляет в них любые утечки воздуха.
Если есть утечка, появятся пузырьки. Я проследовал за Бартом вверх по
лесенке и вниз по внешней рампе. От скафандров валил пар - они быстро
высыхали.
Я щелкнул выключателем на столбике возле рампы и зажег свет. При
включении он моргнул, и многие этого даже не заметили бы, но мы с Бартом
переглянулись. Наверное, в тумблере появилась коррозия, вызванная парами
воды, которые иногда выдувает из глубин луны. Не будь это наш последний
спуск в пещеры, мы заменили бы выключатель немедленно.
Теперь Глотку заливал свет прожекторов - как фонарик врача,
направленный в рот пациента. Когда пещеру открыли, ее вполне естественно
сравнили с глоткой, а неизбежные имена и названия, придуманные
исследовательской труппой, так и остались в ходу. Мы работали внутри
опасного - если не зловещего - космического тела.
Спустившись по рампе и войдя в Глотку, мы прошли под нависающим
выступом, получившим имя Надгортанник. Это не был настоящий сталактит, но мы
все равно его так называли. Мы ведь спелеонавты, а не геологи. Наша работа -
провести геологов по пещере, установить их оборудование, а потом вывести
обратно в целости и сохранности. А науку мы оставляем им.
- Проверка давления, - сказал Барт по радио. - У меня ноль три один
атмосферы, и немного меняется.
- Ноль два девять девять, - отозвался я, раздраженный тем, что Барт
взял на себя роль лидера. Это был его способ самоутверждения. По большому
счету, это не имеет значения - мы составили хороший план поиска и спасения,
и Барт знал, что на мелкие нарушения протокола, если они изредка случаются,
никто внимания не обращает. Я, Барт и Колин хорошо притерлись друг к другу,
и Барт понимал, насколько он может наглеть, не подвергая нас опасности. Я
был склонен позволять ему так поступать и, задумавшись над этим сейчас,
пришел к выводу, что, наверное, хотел продемонстрировать Колин - я выше
таких мелочей.
Со стороны все это кажется немного усложненным, но я, хотя и считался
командиром нашей группы, следовал советам Колин как эксперта и почти всегда
уступал процедурные решения ей. Барту это было известно, и он уважал меня за
подобную модель поведения.