"Мария Барская. Мелодия осенней любви " - читать интересную книгу автора

и два кило долой! В оркестре с прошлого раза половина состава сменилась!
Такое впечатление, что ни одной ноты вместе взять не могут! Кто в лес, кто
по дрова! Будто первый раз вместе играть сели! Устроили из оркестра
проходной двор! А мне с ними пятый концерт Бетховена играть! Это же кошмар!
Он так распалился, что даже стукнул кулаком по столу. На сахарнице
подпрыгнула крышка и громко звякнула.
- Ой, извините, - стушевался Давид. - Ненавижу непрофессионализм и
пренебрежение к делу, которым занимаешься! Да что я вас своими проблемами
нагружаю.
- Что вы. Мне как раз интересно, - возразила Ирина, наливая чай в
чашки. Ей с трудом удавалось прятать улыбку. Марлинский сидел такой смешной,
взъерошенный! Глаза от возмущения горели, а тонкие длинные пальцы выигрывали
на краю стола какой-то мудреный пассаж.
- Так обидно! Занимаешься. Готовишься. Вкладываешь всю душу, а этим
плевать. Пришел, отбарабанил положенное количество времени, и домой! Я чуть
ли не на коленях стою. Давайте еще этот эпизод повторим! А мне в ответ:
рабочий день кончился! В таком случае выкладывайтесь во время рабочего дня,
а не зевайте! Так знаете, что мне ответил концертмейстер альтов? -
Марлинский захлебнулся от возмущения. - Мол, вы, Давид Максимович, за каждый
концерт получаете деньги, а мы - копейки! Паразит чертов! Я этот концерт
вообще бесплатно играю! Говорил же мне мой импресарио: "Зачем соглашаешься?"
Правильно говорил! Но на Родине-то надо играть! И Настю лишний раз увидеть
хочется!
Он показал на часы.
- Кстати, о Насте. Что же с Москвой сделали! Не проехать! Вертолет ей,
бедолаге, что ли, купить? С каждым моим приездом - в московской жизни новые
сюрпризы.
- Капитализируемся, - включилась в его страстный монолог Ирина.
Вот, вот. - Он скорбно покачал головой. - Я многие места вообще не
узнаю. Ландшафт меняется столь стремительно, что не поспеваю за переменами.
Красивые улочки исчезли. Вместо них какой-то новострой, и преимущественно
чудовищный! Помесь рококо с дворцом графа Дракулы!
Ирина хихикнула:
- Наше отечество всегда было сильно своими перегибами. То сплошные
блоки и панели, то, как теперь, завитушки да башенки.
- Что хуже, честно сказать, не знаю.
- Зато сталинские высотки уже превратились в классику и стиль, -
продолжала Ирина. - Люди из других стран приезжают полюбоваться.
Представляете? А мы еще недавно плевались и называли это уродством.
- Ну положим, панельными домами вряд ли будут любоваться, - повел
головой Марлинский! - У сталинских домов и впрямь свой стиль. Некая
имперская величественность. А эти - вообще, коробки для хранения
народопоселения.
- Браво, маэстро, - оценила меткую фразу Ирина. - Ну а за то, что
сейчас понастроили, не волнуйтесь особо. Оно в историю не войдет, не успеет.
Развалится. Там ведь сплошное недовложение строительных ингредиентов. Да и
строят их гастарбайтеры, которым не платят. Соответственно, им на качество
наплевать.
Вот, вот! Как моим сегодняшним оркестрантам! - вновь распалился он. -
Это же надо так относиться к Бетховену! Они ничего не получают! Бетховен