"Джон Барнс. И несть им числа..." - читать интересную книгу автора

доказательством. С точки зрения Пирса, не важно, откуда мы берем условия,
ибо они не являются субъектом логики, а абсолютно произвольны. Все, что
необходимо, - так это запомнить, что в последний раз мы называли это
"сердючкой", с тем чтобы и дальше сохранить данное название. Очевидно, что
доказательства представляют собой дедуктивную или индуктивную логику, так
что мы знаем, каким путем получаем их: берем утверждения и применяем по
отношению к ним правила дедукции или индукции, чтобы соединить их друг с
другом.
- Но! - воскликнул Ифвин. - Но! - Он вскочил и завертелся на месте.
К этому моменту я был почти готов присоединиться к нему, ибо его
энтузиазм оказался очень заразительным, тем более что это было так же
бессмысленно, как и любое другое действие. Я не смог сдержать улыбку, но
совладал с собой и продолжил рассказ:
- Нам известно, откуда берутся некоторые утверждения, - они получаются
из других утверждений при помощи доказательств. Но откуда берутся первичные
утверждения? Как мы соединяем условия для формирования утверждений, минуя
стадию доказательств, если мы не можем добыть доказательства, не имея
утверждений? Пирс ответил следующим образом: "Мы должны иметь право выбора
утверждений из огромной не упорядоченной кучи всевозможных идей и знания о
том, что некоторые утверждения с большей вероятностью, чем другие, дадут
положительные результаты. Этот самый выбор и есть его третий тип логики,
который называется абдукцией. Дедукция - латинское слово для обозначения
конкретизации идеи, конкретизации от общего к частному. Индукция по-латыни
означает обобщение, переход от частного к общему. А абдукция уводит в
сторону - выискивает комбинации слов, символов, мыслей или чего угодно из
того, о чем можно думать, выдергивает из этой кучи что-то одно, что имеет
больше шансов оказаться истинным, так что, когда к нему применяется метод
индукции или дедукции, мы имеем высокую вероятность получить либо общее
правило, либо понимание конкретной ситуации".
- А какое отношение ко всему этому имеет статистика? - спросил Ифвин.
- Существует тривиальное доказательство, что если посмотреть на все
возможные утверждения - список будет включать и такие, как "мороженое
понимает львов и не любит красоту", "дождь всегда попадает на вакуумные
детали машин" и "король полиноминальный", - большая часть будет неприменима
к реальному миру и не проверяема никакими способами, что, другими словами,
является доказательством того, что мы не можем узнать, истинные они или
ложные. Другая большая группа подлежит проверке, но не представляет
интереса и не используется, например: "Обезьяны носят красные платья, чтобы
соблазнять герань". Количество утверждений, которые могут представлять
интерес в том случае, если они верны, довольно мало, тем более что
действительно истинных среди них еще меньше. Возникает вопрос: "Какова
форма множества возможных идей?" И какое количество этих идей может
пригодиться, то есть может быть истинными при определенных обстоятельствах?
И как может ограниченный человеческий разум эффективно отбирать образцы
этого множества? Как только становится понятно, что количество ненужных
утверждении, возможно, очень велико, намного больше, чем полезных,
приходится принимать во внимание, что люди не способны генерировать
утверждения на чисто произвольной основе, проверять каждое из них и
оставлять те, что оказались действенными. Необходимо уметь найти подходящее
место, чтобы начать, выбрать подмножество утверждений, которые стоит