"Джилл Барнет. Унесенные страстью" - читать интересную книгу автора

жарче; глаза ее жгло от унижения. Невидимая никому, она сидела в своем
укрытии и плакала беззвучно, слушая, как друзья Уильяма насмехаются над ней.
Они были из тех людей, что не остановятся, чтобы полюбоваться полетом птицы,
посмотреть на заходящее солнце или вдохнуть аромат цветка. Сшитая вручную
одежда для куклы не имела бы для них никакой цены. Вещи должны были стоить
дорого или иметь "знак качества", "марку".
У Эми не было такой "марки", у нее были лишь деньги - достаточно, чтобы
оплатить любую вещь, какую им вздумалось бы купить. Это было все равно как
если бы сейчас, прямо здесь, в кустах голубики, она превратилась из человека
даже не в недочеловека и не в дурного, нехорошего человека, нет, в нечто
гораздо худшее - в банковский счет.
Девушка зажмурилась и, наверное, в тысячный раз за последние три года
пожалела, что родителей нет в живых. Ей хотелось, чтобы мать ее была сейчас
здесь со своим кружевным платочком, но не затем, чтобы протирать
затуманенную витрину, а чтобы осушить слезы Эми, которые ей было не
удержать.
Ей хотелось очутиться в объятиях матери еще хоть разочек, хотя бы на
минутку, чтобы почувствовать себя защищенной, ощутить себя опять человеком.
Ей хотелось, чтобы отец был жив и она, заглянув в его глаза, могла бы
увидеть там себя такой, какой она была раньше. Ей хотелось быть сейчас где
угодно, только не здесь, и чтобы рядом была сильная рука Уильяма и она бы
могла на нее опереться.
Когда мужчины перестали смеяться, Эми открыла глаза: вокруг нее неясным
пятном расплывалась листва голубики. Эмми вдруг поняла, что ей совсем не
хотелось, чтобы Уильям - единственный, кому она была дорога, - услышал
издевки и хохот приятелей. Она бы не вынесла, если бы он стал свидетелем ее
унижения. Унижения, которое, как ни представляла, невозможно пережить,
унижения, которому она подвергалась из-за того, что родилась не с тем
именем.
Еще несколько мгновений жестоких, ранящих душу насмешек, и мужчины
двинулись дальше по дорожке к дому Кэбота; там, в английском розовом саду
Часси Кэбот им будут поданы холодные закуски, прежде чем все отправятся на
последний праздник этого лета - ежегодный традиционный бал в имении
Бэйардов.
Эми раздвинула кусты и медленно поднялась, не обращая внимания на
листья, пыль и раздавленные ягоды, прилипшие к ее светлым волосам и подолу
шелковой юбки, на то, что мокрая земля проступает у нее между пальцами босых
ног. Низкий мужской голос донесся до ее слуха: такое самопожертвование
заслуживает-де ордена за отвагу.
Девушка быстро обернулась, потрясенная, не веря своим ушам, и увидела
вьющиеся темные волосы и широкие плечи Уильяма де Пайстера, единственного
человека, которому, как думала Эми, она была дорога. У нее было такое
чувство, какое бывает в тот страшный, ослепительный миг, когда понимаешь,
что падаешь, в миг, когда сознание непоправимости происшедшего ударяет тебя
наотмашь.
Горло ее сжалось; казалось, в нем застрял холодный ком жира. Она
прерывисто вдыхала в себя воздух, стараясь удержаться и не наделать
глупостей, не разрыдаться во весь голос. Девушка зажала себе рот ладонью,
чтобы мужчины, которые спускались по тропинке среди деревьев к просторным
зеленым лужайкам, не услышали ее плач.