"Клайв Баркер. Абарат. Дни магии, ночи войны ("Абарат" #2)" - читать интересную книгу автора

и поведение сами по себе являлись фантастическим представлением.
И что же все эти гости Карнавала собирались смотреть?
Все, чего ни пожелают их жаждущие развлечений сердца и души. В одной
палатке шли бои микенсианских жуков, в другой - танцы астрального тела, в
третьей находился цирк с семью аренами и с труппой динозавров-альбиносов.
Здесь был зверь фингус, который мог просунуть свою морду вам в голову и
прочесть мысли. За соседней дверью тысячеголосый хор птиц мунгуаламиза
исполнял отрывки из Шмелей Фофама. Куда ни посмотри, всюду были шоу. Где-то
показывали Электрического Младенца, чью голову утыкивали разноцветные
лампочки, а поэт Фебид читал эпические поэмы, поставив на макушку свечи;
кто-то демонстрировал существо под названием фрейд, которого называли
животным и которого следовало увидеть, чтобы поверить в его существование:
это было не одно, а целое множество созданий, каждое из которых пожирало
другое, являясь "живым свидетельством кровожадного аппетита".
Если вам не хотелось идти в палатку, всегда можно было заняться
чем-нибудь на открытом воздухе. Здесь показывали динозавра, "недавно
пойманного Роджо Пикслером на пустошах Внешних островов", копытного зверя
размером с быка, который искусно ходил по высоко натянутой проволоке, а
также предлагали прокатиться на традиционных для таких мест горках, чьи
владельцы заявляли, что именно их аттракцион - самый восхитительный и
страшный.
Воздух полнился тысячами запахов: пирожки, карамель, опилки, газолин,
пот, дыхание, сладкий дым, кислый дым, полусгнившие фрукты, фрукты, сгнившие
уже давно, эль, перья, огонь. И если у счастья был запах, то именно он витал
в воздухе Балаганиума. Запах, скрывавшийся за всеми остальными. Остров не
уставал предлагать своим гостям сюрпризы. За следующим углом, в следующей
палатке или шатре вас всегда поджидало что-нибудь новое. Разумеется, любое
место, излучавшее такой свет, имело и свою тень. Свернув с основного прохода
за угол, группа оказалась в месте, где музыка была не такой удалой, а огни -
не такими яркими. Здесь в игру вступало более неприглядное, коварное
волшебство. В воздухе разносились цвета, создававшие едва различимые формы,
а затем исчезающие без следа; доносившаяся музыка звучала подобно хору
разгневанных детей. Справа и слева из-за пологов кабинок выглядывали люди
или взлетали над ними, меняясь в прыжке на фоне вечернего неба.
Но компания пришла в нужное место. Прямо перед ними висело большое
полотно, на котором было написано: ШОУ УРОДОВ, а ниже - яркие плакаты с
грубо намалеванными невероятными созданиями. Существо с бахромой из рук и
щупальцев вокруг огромной головы; мальчик с телом рептилии; зверь со
странным сочетанием частей тела, хаотично сложенных вместе.
Глядя на это, зетек Метис быстро понял, что с ним собираются сделать.
Он начал метаться по клетке, осыпая всех проклятиями. Казалось, грубо
сколоченная клетка сломается под его напором, но все же она выдержала ярость
создания.
- Может, его стоит пожалеть? - спросила Кэнди.
- После того, что он сделал? - удивилась Галатея. - Вот уж вряд ли.
Будь у него возможность, он бы тебя преспокойно убил.
- Наверное, ты права.
- И рыбу испортил, - добавил Шалопуто. - Настоящий злодей.
Зетек понял, что говорят о нем, и успокоился, переводя полный ненависти
взгляд с одного собеседника на другого.