"Александр Барченко. Из мрака ("Доктор Черный" #2) " - читать интересную книгу автора

завтра обратно: ведь я в командировке.
- Стало быть, вы попадете в Бенарес раньше меня? Вот что, дорогой, вы
не откажетесь передать моей дикарке.
На бритое лицо офицера словно кто-то надел мертвую маску. Жестко
опустились углы тонких губ, веки прикрыли холодные глаза, мускул нервно
забился на щеке. С усилием сказал совершенно другим голосом:
- Дорогой сэр, вы знаете, как я уважаю вашу дочь. Вы знаете, что мои
чувства не ограничиваются одним уважением... Словом, вы поймете, как тяжело
для меня ваше поручение.
- Саммерс, Саммерс! - председатель укоризненно покачал головой,
позвенел льдом в стакане. - И вам не стыдно? Мужчина, недюжинный
коммерческий талант... И вы принимаете к сердцу каприз девчонки, только что
соскочившей со школьной скамьи.
- Виноват, сэр, дело идет не о капризе.
- О чем же? Вы убеждены, что Дина увлечена этим мальчуганом серьезно?
Эх вы! Неужели же вы не можете понять? Девочка едет в Индию; в первый раз в
жизни в океане. Крушение. Мальчуган делает красивый жест, остается на
тонущем судне телеграфистом. Вы ведь слыхали эту историю? Потом встреча
здесь, в Индии. Мальчуган - авиатор. В довершение всего оказывается
политическим эмигрантом. Надо, дорогой сэр, родиться в России, чтобы понять
все обаяние этого слова. Разве здесь может быть речь о серьезном чувстве?
Ревнивый огонек вспыхнул в серых глазах англичанина.
- Они переписываются, - возразил он глухо.
- Эка важность! А вы подумали о том, что они ровесники?
Двадцатипятилетний молокосос - муж Дины? Да она на голову выше его и в
смысле ума и такта... Ну, ладно, ладно. Оставим. Я не подозревал, что вы это
так остро переживаете. Не хотите - не надо. Стало быть, до моего
возвращения?
Англичанин проводил худощавую нервную фигуру председателя тем же
неподвижным маской-лицом, теми же тусклыми глазами. Молча застыл в шезлонге,
забыв про питье и газеты, которыми обложил его заботливый бой. Не вздрогнул,
когда за стеною, над ухом, отрывисто тявкнул звонок и загудели тросы лифта.
И когда на веранду гурьбой повалили из клуба знакомые агенты
соединенных компаний, Саммерс не ответил на их поклоны даже кивком.
Злобно нахмурив рыжеватые брови, кусал соломинку. Внезапно выпрямил
туловище, стукнул в тамтам, долго молча сверлил взглядом изумленное лицо
боя.
- Сахиб?
- Телефонную книжку!
С сердцем перешвыривал листочки, что-то нашел, что-то быстро отметил в
карнэ. Пошел с веранды, тяжело громыхая шпорами, снова прошел мимо притихших
агентов, не замечая поклонов.

II

День угасает.
Солнце расплавленным шаром, не меняя оттенка, повисло над горизонтом. И
косые лучи превратили воздух в золотую туманную дымку.
На пылающем диске светила пальмы четко печатают зубчатые перья, черными
пальцами пятнают его колонны развалин. За каналом, в мусульманском квартале,