"Артур Баневич. Драконий коготь ("Приключения чароходца Дебрена Думайского" #1) " - читать интересную книгу автора

самому Лобкиному виску. Металл царапнул кожу, на дворик прыснула кровь.
Лобка покачнулся. Не успев восстановить равновесие, получил с другой
стороны, по челюсти, но уже не так удачно. Однако рухнул на доски крыльца.
Самый старший из Юриффов радостно сверкнул остатками зубов.
- Поиграем, братья! - заорал он, выхватывая меч. Муша, не дожидаясь
указаний, замахнулся на Дебрена топориком. Магун выхватил волшебную палочку
и, отпрыгнув в сторону, послал боевое заклинание - гангарин. Не очень
сильный, к сожалению. Пятьсот проверок человеческих ступней, никакой еды,
жара - все это исчерпало его силы. Мощности было что кот наплакал. Но
хватило бы. Если б он попал.
Однако он споткнулся о Людмину и промахнулся. Заклинание пошло вверх, с
крыши свалился голубь. Топорик просвистел у самого лица.
- Оставьте его! - крикнула Нелейка. - Берите меня!
Юрифф хотел взять ее живой - поэтому так скверно у него шло. Киянка
долбила по лезвию меча, как дубинка-самобойка из современной прачечной,
ворожейка металась, колотила, плевалась. Она была слишком юркой, слишком
взбешенной, отчаянной. Прекрасной в своем бешенстве. Это ее спасло. Щербатый
был мужчиной, хотел ее укротить.
У Муши тоже ничего не получалось. Второй гангарин, уже совсем слабый,
скользнул по лабиринту внутреннего уха. Чудес он не наделал, но с этого
момента топорик мог служить своему владельцу только для восстановления то и
дело теряемого равновесия. Муша не нападал, но бил достаточно точно, чтобы
удерживать Дебрена в постоянном движении, однако ничем не мог навредить
магуну.
Нельзя сказать, кто из них первым сумел бы нанести решающий удар.
Дебрену удалось схватить за ножку одну из табуреток, так что у него в руках
оказалось оружие, позволяющее оглушить ослабленного чарами врага. Беда была
в том, что чаровать-то уже было нечем.
- Я не люблю его! Он для меня никто! - орала Нелейка, отступая по
внутренней лестнице на полуэтаж, с которого перепуганная соседка спешно
эвакуировала горшки и увлеченную ходом боя детвору. - Я люблю другого. С
детства! Насмерть! Никому другому я не дамся! Слышишь, Муша? У меня
первосортная невинность! Она может быть твоей! Оставь его! Мужелюб
затраханный! Выперденыш! Обоссанец! Самодрочец!
Подействовало.
Топорник обернулся и, отчаянно шатаясь из стороны в сторону из-за
нарушения вестибулярного аппарата, помчался к лестнице.
Дебрен поднял палочку. И направил чары, выжимая из мозга последние
уровни своей магической энергии. Правда, не в Мушу, а в Лобку, чекан
которого мчался к уже не содержащей магии голове.
Блеснуло, гукнуло. Молния была слабенькая, скорее дымная, чем огненная.
А Лобка все еще был приглушен и разъярен после удара киянкой. Так что, хоть
в голове у него заискрило, по-настоящему он магунова удара не почувствовал.
Но и сам тоже промахнулся. Чекан только лизнул руку Дебрена. А потом выбил у
него табуретку и сверкнул вверх. За магуном. У него под коленями
пошевелилось что-то мягкое, воняющее сивухой, овечьими орешками, колбасой и
изысканным вином из Бомблоньи. Дебрен споткнулся, повалился на спину.
- Кто тут Дебрен Думайский? - загудел юный, звучный словно колокол,
мелодичный голос. - Магун и чароходец? Эй, ты, с чеканом! Не на него ли
замахиваешься?