"Оноре де Бальзак. Комедианты неведомо для себя" - читать интересную книгу автора

привлекает весь Париж; ее оклад - шестьдесят тысяч франков в год, она живет,
как принцесса. Стоимости всей твоей фабрики не хватило бы, чтобы купить
право в течение месяца желать ей доброго утра в ее спальне.
- Ну нет, уж лучше я буду сам себе желать доброго утра: это дешевле
выйдет!
- Заметили вы, - обратился к южанину Бисиу, - красивого молодого
человека, сидящего против нее в коляске? Это виконт, носитель славного
имени, - ее приближенный: его стараниями газеты печатают хвалебные отзывы о
ней, по утрам он является к директору Оперы с объявлением войны или мира, и
он же заботится об аплодисментах, которые гремят в зале, когда она
появляется на сцене или уходит за кулисы.
- Ну, господа, господа, этим вы меня просто сразили: я и понятия не
имел, что такое Париж!
- Что ж! - отозвался Бисиу. - Зато теперь вы будете знать, что можно
увидеть за десять минут в проезде Оперы. Смотрите-ка!..
В эту минуту в проезде появились двое: мужчина и женщина. Женщина была
ни хороша, ни дурна собой; по цвету и покрою ее одежды в ней сразу можно
было узнать актрису. Мужчина походил на певчего.
- Вот, - пояснил Бисиу, - баритональный бас и еще одна прима-балерина.
Бас - человек огромного таланта, но так как в оперных партитурах басовые
партии обычно занимают незначительное место, он едва зарабатывает столько,
сколько получает танцовщица. Танцовщица эта прославилась еще до появления
Тальони и Эльслер; она сохранила в нашем балете характерный танец и
выразительную мимику, - и если бы ее знаменитые соперницы не раскрыли в
танце неведомую дотоле поэзию, она бы считалась звездой первой величины.
Сейчас она - на втором месте, но все же загребает свои тридцать тысяч
франков, ее преданным другом состоит один из пэров Франции, очень
влиятельный в палате. А вот и танцовщица третьего разряда; она существует
лишь благодаря поддержке всемогущей газеты. Вздумай дирекция не возобновить
с нею контракт - и министерство нажило бы себе еще одного врага.
Кордебалет - большая сила в Опере: поэтому в высших кругах денди и
политических деятелей считается гораздо более хорошим тоном иметь связь с
танцовщицей, нежели с певицей. В первых рядах партера, где сидят завсегдатаи
оперы, слова: "Сударь, вы, видно, предпочитаете пение?" - звучат насмешкой.
С ними поравнялся человек небольшого роста, заурядной наружности,
просто одетый.
- А вот наконец и другая половина оперных сборов - тенор. В наши дни -
ни поэма, ни музыка, ни спектакль немыслимы без знаменитого тенора, который
виртуозно выводит верхние ноты. Тенор - это любовь, это голос, волнующий
душу, хватающий за сердце; немудрено, что оклад тенора куда внушительнее
министерского. Сто тысяч франков за глотку, сто тысяч франков за лодыжки -
вот два финансовых бича Оперы.
- Я просто одурел при виде всех этих сотен тысяч франков, запросто
прогуливающихся здесь, - проговорил Газональ.
- Ты еще не то увидишь, дорогой кузен. Следуй только за нами... Мы
возьмемся за Париж, как музыкант за виолончель, и покажем тебе, как играют
на этом инструменте, словом - как развлекаются в Париже.
- Это какой-то калейдоскоп окружностью в семь лье! - воскликнул
Газональ.
- Прежде чем водить господина Газоналя по Парижу, мне нужно еще