"Оноре де Бальзак. История величия и падения Цезаря Бирото" - читать интересную книгу автора

который она приняла за лужу крови, и грабители целиком заняли ее мысли;
больше того, в расстановке мебели она усмотрела следы недавней борьбы. Когда
она вспомнила, какие деньги лежат в кассе, ее охватил священный трепет,
вытеснивший леденящий ужас кошмара; совершенно потеряв голову, в одной
сорочке, она бросилась на помощь мужу, который, решила она, борется с
убийцами.
- Бирото, Бирото! - закричала она наконец голосом, полным тревоги.
Она нашла парфюмера в соседней комнате со складным метром в руке: он
что-то измерял; его бумажный зеленый в коричневую крапинку халат
распахнулся, от холода покраснели ноги, но Бирото до того был увлечен своим
делом, что ничего не чувствовал. Наконец он оглянулся и спросил: "Что
случилось, Констанс?" Лицо его, растерянное лицо человека, вдруг
оторвавшегося от сложных вычислений, было удивительно глупо, и г-жа Бирото
расхохоталась.
- Господи! - воскликнула она. - Ну и чудак же ты, Цезарь! Почему ты не
предупредил меня, что встаешь? Я чуть не умерла со страху, не знала, что и
подумать. Что ты здесь делаешь, на сквозняке? Того и гляди, простудишься.
Слышишь, Бирото?
Иду, женушка, иду, - сказал парфюмер, возвращаясь в спальню.
- Грейся и рассказывай, что за блажь пришла тебе в голову, - продолжала
г-жа Бирото, выгребая из-под золы еще тлеющие головешки и усердно раздувая
огонь. - Я совсем замерзла. Ну, не глупо ли было вскочить с постели в одной
сорочке? Но мне почудилось, что тебя убивают.
Парфюмер поставил подсвечник на камин, запахнул халат и машинально
подал жене ее фланелевую юбку.
- Возьми, душенька, оденься. Двадцать два на восемнадцать, - продолжал
он прерванный монолог, - да у нас получится великолепная гостиная.
- Что с тобой, Бирото? В своем ли ты уме? Ты бредишь?
- Нет, жена, я подсчитываю.
- Подождал бы лучше до утра со своими глупостями, - воскликнула она,
завязывая юбку под ночной кофтой, и, приоткрыв дверь, заглянула в комнату
дочери. - Цезарина спит, - прибавила г-жа Бирото, - она нас не услышит. Ну,
не томи меня, Бирото. Что случилось?
- Мы дадим бал.
- Бал! Мы? Да ты и впрямь бредишь, дружок.
- Нет, я в здравом уме, милочка. Понимаешь ли, надо жить так, как
обязывает наше положение в обществе. Правительство отличило меня, я
принадлежу к правительству, мы должны проникнуться его духом и содействовать
его намерениям, всячески их поддерживая. Герцог де Ришелье только что
добился прекращения оккупации Франции иноземными войсками, и господин де ла
Биллардиер считает, что должностные лица, так сказать представители города
Парижа, должны почесть за долг ознаменовать освобождение страны, каждый в
сфере своего влияния. Проявим же истинный патриотизм, и пусть сгорят со
стыда все эти проклятые интриганы, все эти так называемые либералы! Или ты
полагаешь, что я не люблю родины? Я покажу либералам, моим врагам, что
любить короля - значит любить Францию!
- Бедный мой Бирото, так, по-твоему, у тебя есть враги?
- Да, жена, да, у нас есть враги. И половина наших друзей в квартале -
наши враги. Все они твердят в один голос: "Бирото везет, Бирото -
ничтожество, а вот смотрите - он уже помощник мэра, все ему удается". Ну что