"Оноре де Бальзак. Крестьяне" - читать интересную книгу автора

винца!
Дав эти последние наставления, собственно, излишние, судя по лукавому
взгляду Муша, старый веревочник, с выдрой под мышкой, удалился по
кантональному тракту.
В ту пору, когда Эмиль Блонде гостил в Эгах, на полпути между
Бланжийскими воротами и деревней стоял один из тех домов, какие можно видеть
только во Франции и только там, где камень - большая редкость.
Основательные, хотя и попорченные непогодой стены были сложены из кое-где
подобранных обломков кирпича и булыжника, прочно вделанных в глиняную массу,
словно бриллианты в оправу. Крыша, крытая соломой и тростником по стропилам
из тонких жердей, грубо сколоченные ставни, дверь - все говорило о
счастливых находках или выклянченных подарках.
Крестьянин так же инстинктивно привязан к своему жилью, как зверь к
своему гнезду или норе, и эта привязанность сквозила во всем устройстве
лачуги. Начать с того, что окно и дверь выходили на север. Место для дома,
стоявшего на небольшой возвышенности и на самом каменистом участке годной
для виноградника земли, было, без всякого сомнения, выбрано удачно. К дому
вели три ступени, искусно сделанные из досок и колышков и засыпанные щебнем.
Вода по склону стекала не задерживаясь. Кроме того, в Бургундии редко дует
северный ветер, нагоняющий дождевые тучи, а следовательно, фундамент не мог
развалиться от сырости, как бы он ни был непрочен. Внизу, вдоль тропинки,
тянулся грубый частокол, скрытый за живой изгородью из боярышника и ежевики.
Увитая плющом решетчатая беседка, в которой были расставлены простые столы и
грубо сколоченные скамьи, приглашавшие путника передохнуть, закрывала своим
зеленым шатром все пространство между лачугой и дорогой. Внутри ограды, по
верху откоса, красовались розы, левкои, фиалки и прочие неприхотливые цветы.
Кусты жимолости и жасмина сплетали свои ветви над кровлей, хотя и не ветхой,
но уже поросшей мхом.
Справа от дома хозяин пристроил хлев на две коровы. Утрамбованный
участок земли перед этой постройкой, сколоченной из старых досок, служил
двором; в углу был сложен огромной кучей навоз. По другую сторону дома и
беседки стоял соломенный навес, подпертый двумя бревнами; там хранился
виноградарский инструмент, пустые бочки и вязанки хвороста, наваленные
вокруг выступа, образованного пекарной печью, топка которой в крестьянских
домах почти всегда устроена под колпаком очага.
К дому примыкал маленький виноградник, примерно с арпан, обнесенный
живой изгородью и заботливо обработанный, как у всех местных крестьян: земля
была так хорошо удобрена, лозы так умело рассажены и окопаны, что ветви их
начинают зеленеть первыми на три лье в окружности. За тою же оградою кое-где
покачивались жидкие верхушки фруктовых деревьев - миндальных, абрикосовых и
слив. Между виноградными лозами обычно сажали картофель и бобы. Кроме того,
к усадьбе принадлежал еще расположенный позади дворика и вытянутый по
направлению к деревне участок, сырой и низменный, удобный для разведения
излюбленных овощей рабочего люда - капусты, чеснока и лука - и огороженный
плетнем с широкой калиткой, в которую проходили коровы, меся копытами землю
и роняя по пути навозные лепешки.
В нижнем этаже дома, выходившего на виноградник, было две комнаты. Со
стороны виноградника к стене была прилажена деревянная лестница под
соломенным навесом, которая вела на чердак, освещавшийся слуховым окошком.
Под этой грубой лестницей в погребе, целиком сложенном из бургундского