"Оноре де Бальзак. Поиски Абсолюта" - читать интересную книгу автора

"Неужели он сходит с ума?" - ужаснулась жена.
Чтобы почувствовать весь интерес сцены, вызванной таким положением,
непременно нужно бросить взгляд на прежнюю жизнь Валтасара Клааса и внучки
испанского герцога Каса-Реаль.
В 1783 году Валтасар Клаас-Молина де Ноуро, которому минуло тогда
двадцать два года, был, что мы называем во Франции, красавцем. Чтобы
закончить свое образование, он приехал в Париж, где усвоил прекрасные манеры
в обществе г-жи д'Эгмонт, графа де Горна, князя д'Аренберга, испанского
посланника, Гельвеция, французов бельгийского происхождения или особ,
приехавших из Бельгии, которых по древности их рода или богатству причисляли
к знати, задававшей тон в те времена. Молодой Клаас нашел среди них
родственников и друзей, и они ввели его в высший свет, когда тот был
накануне своего падения; но первоначально его, как и большую часть
юношества, сильнее соблазняли слава и науки, чем суета. Он охотно посещал
ученых, в особенности Лавуазье, тогда скорее привлекавшего общественное
внимание несметными богатствами генерального откупщика, чем открытиями в
химии, меж тем как впоследствии великий химик заслонил в нем ничтожного
генерального откупщика. Валтасар страстно увлекся той наукой, развитию
которой способствовал Лавуазье, и стал самым пылким его учеником; но он был
молод, красив, как Гельвеций, и парижанки вскоре научили его дистиллировать
только острословие и любовь. С жаром принявшись было за занятия и тем
заслужив от Лавуазье похвалы, он покинул своего учителя, чтобы послушать
наставниц в области тонкого вкуса, у которых молодые люди проходили
последний курс жизненной науки и приобщались к обычаям высшего общества,
составляющего в Европе единое семейство. Опьяняющие мечты о светских успехах
были недолговечны; вдохнув парижского воздуха, Валтасар уехал, утомленный
пустым существованием, не соответствовавшим ни его пылкой душе, ни любящему
сердцу. Домашняя жизнь, столь тихая, столь спокойная, о которой он вспоминал
при одном имени Фландрии, показалась ему более подходящей к его характеру и
стремлениям его сердца. Никакая позолота парижских салонов не изгладила
очарования потемневшего зала и садика, где столь счастливо протекало его
детство. Нужно не иметь ни домашнего очага, ни отечества, чтобы остаться в
Париже. Париж - это город для космополитов или для людей, обручившихся со
светской жизнью и простирающих к ней объятия науки, искусства и власти.
Сын Фландрии вернулся в Дуэ, как голубь у Лафонтена возвращается к себе
в гнездо; он плакал от радости, въезжая туда в тот самый день, когда в Дуэ
устраивают процессию Гейана. Этот праздник, предмет веселого суеверия для
всего города, триумф фламандских воспоминаний, вошел в обыкновение ко
времени переезда семейства Клаасов в Дуэ. После смерти отца и матери дом
Клаасов опустел, и Валтасару пришлось некоторое время заняться делами. Когда
первое горе прошло, он почувствовал потребность жениться, чтобы придать
законченность тому блаженному образу жизни, под-обаяние которого он снова
подпал; желая следовать семейным обычаям, он, по примеру своих предков,
отправился, в поисках жены, в Гент, в Брюгге и в Антверпен; но ни одна из
встретившихся Валтасару девиц не пришлась ему по вкусу. Без сомнения, у него
были какие-то особенные взгляды на брак, ибо с юности его обвиняли в том,
что он не ходит простыми путями. Однажды у своего родственника в Генте он
услыхал разговор о какой-то девице из Брюсселя, ставшей предметом весьма
оживленных споров. Одни находили, что красоту Жозефины Темнинк заслоняли ее
недостатки, другие считали Жозефину совершенством, несмотря на эти слабые