"Оноре де Бальзак. Мэтр Корнелиус" - читать интересную книгу автора

Оноре де Бальзак.

Мэтр Корнелиус


---------------------------------------------------------------------------

Собрание сочинений в пятнадцати томах.
Т. 13. Человеческая комедия. Философские этюды.
М.: Государственное издательство художественной литературы, 1955.
OCR Гуцев В.Н.
---------------------------------------------------------------------------



Графу Георгию Мнишку.
Какой-нибудь завистник, видя на этой странице
блестящее сарматское имя, одно из самых
старинных и знаменитых, мог бы заподозрить,
что я пытаюсь, по примеру ювелиров, придать
больше цены новой работе, вправив в нее
старинную драгоценность, согласно прихоти
нынешней моды; но вы, дорогой граф, как и
еще кое-кто, знаете, что я стремлюсь воздать
должное таланту, воспоминаниям и дружбе.


Это было в 1479 году, в день всех святых, когда в соборе города Тура
вечерня шла к концу. Архиепископ Гелий Бурдэнский поднялся со своего места,
чтобы самому благословить верующих. Проповедь была длинная, служба
затянулась до ночи, и глубокая темнота воцарилась в некоторых частях этого
прекрасного храма, две башни которого были тогда еще незакончены. Однако
святым поставлено было немалое количество свеч в треугольных подсвечниках,
предназначенных для этих благочестивых приношений, ни смысл, ни ценность
которых еще достаточно не поняты. Были зажжены все светильники в алтарях и
все канделябры на клиросе. Это множество огней, неравномерно расположенное
среди чащи колонн и аркад, поддерживающих три нефа, едва освещало громадный
собор, так как, сочетаясь с густыми тенями колонн, отбрасываемыми на
переходы здания, огоньки своей неистощимо причудливой игрою еще более
подчеркивали мрак, в котором скрывались своды с арками и боковые часовни, и
без того темные, даже днем. Не менее живописное впечатление производила
толпа. Некоторые лица так смутно белели в полутьме, что их можно было счесть
за призраки, в то время как другие, освещенные рассеянными отблесками света,
выделялись как главные персонажи на картине. Статуи казались живыми, а люди
- окаменевшими. И тут и там в тени колонн блестели глаза. Казалось, камень
бросал взоры, мрамор говорил, своды повторяли вздох, все здание было
одушевлено. В жизни народа нет сцен более торжественных, моментов более
величественных. Людским массам для поэтического творчества нужно движение,
но в эти часы религиозных размышлений, когда богатство человеческой души
приобщается величию небес, молчание полно непомерно высокого смысла,