"Оноре де Бальзак. Альбер Саварюс" - читать интересную книгу автора

он увидел, что жена возьмет над ним верх, и поэтому спокойно занялся
токарным мастерством и заботами о хорошем столе".
Особняк де Рюптов был отделан с пышностью, достойной эпохи Людовика XIV
и знатности обеих семей, соединившихся в 1815 году. Там царила старинная
роскошь, давно вышедшая из моды. Люстры из граненых хрустальных пластинок в
форме листьев, узорчатые шелковые ткани, ковры, золоченая мебель - все это
гармонировало со старыми слугами в старинных ливреях. Хотя фамильное серебро
уже потускнело, но столовые приборы были из саксонского фарфора и хрусталя,
а еда отличалась изысканностью. Вина, подаваемые к обеду, славились на всю
округу; их выбирал сам г-н де Ватвиль, лично занимавшийся погребом, чтобы
заполнить чем-нибудь свою жизнь и внести в нее разнообразие. Состояние
баронессы было значительным, тогда как ее муж владел лишь имением Руксей,
дававшим около десяти тысяч ливров годового дохода; новых же наследств он не
получал.
Нет особой надобности подчеркивать, что в доме г-жи де Ватвиль,
благодаря ее тесной дружбе с архиепископом, постоянно бывало несколько
умных, известных всей епархии аббатов, любителей хорошо поесть.
В начале сентября 1834 года у Ватвилей был дан парадный обед по случаю
чьей-то свадьбы. Женщины сидели кружком у камина в гостиной, а мужчины
группами стояли у окон, когда доложили о приходе аббата де Грансей;
раздались восклицания.
- Ну, как ваш процесс? - спрашивали его.
- Выигран! - ответил главный викарий. - Судебная палата решила дело в
нашу пользу, хотя мы совсем было потеряли надежду, вы знаете, почему...
Аббат намекал на состав королевского суда после 1830 года, когда
подавляющее большинство легитимистов ушло в отставку.
- Мы выиграли тяжбу по всем пунктам; решение первой инстанции отменено.
- Все считали ваше дело проигранным.
- Так оно и было бы, если б не я. Отослав нашего адвоката обратно в
Париж, я в самом разгаре борьбы пригласил другого; ему мы и обязаны,
успехом. Это необыкновенный человек.
- Он живет в Безансоне? - простодушно спросил г-н де Ватвиль.
- Да, в Безансоне, - ответил аббат де Грансей.
- Ах, это Саварои! - заметил красивый молодой человек по имени де Сула,
сидевший возле баронессы.
- В течение пяти - шести ночей наш новый поверенный изучал кипы бумаг и
связки с делами, - продолжал аббат, который уже недели три не заходил к де
Рюптам. - И, наконец, он разбил в пух и прах известного юриста, выписанного
нашими противниками из Парижа. По словам членов суда, Саварон был
великолепен. Итак, капитул победил вдвойне: в суде и в политике, одолев
либерализм в лице представителя городского управления. "Наши противники, -
сказал мой поверенный, - напрасно надеются, что их стремление разорить
епархии будет встречено снисходительно". Председатель вынужден был призвать
зал к порядку: все безансонцы аплодировали. Таким образом, право
собственности на здание бывшего монастыря остается за капитулом
безансонского собора. Выйдя из суда, господин Саварон пригласил своего
парижского коллегу отобедать с ним. Охотно согласившись, тот сказал: "Честь
и слава победителю!" - и искренне поздравил своего противника.
- Где вы разыскали этого адвоката? - спросила г-жа де Ватвиль. - Я
никогда не слыхала о нем.