"Оноре Де Бальзак. Провинциальная муза" - читать интересную книгу автора

эмигранта он поддержал тогда не одно благородное семейство. Устав
надеяться, а может быть, также и давать в долг, он в 1800 году воротился в
Сансер и выкупил Ла-Бодрэ из чувства самолюбия и некоторого
аристократического тщеславия, вполне понятного у внука городского
старшины; однако при консульстве у него мало оставалось надежд на будущее,
тем более, что бывший генеральный откупщик не слишком мог рассчитывать на
своего наследника в смысле продолжения рода новых ла Бодрэ.
Жан-Атаназ-Полидор Мило де ла Бодрэ, единственный сын финансиста,
родившийся более чем хилым, в полной мере унаследовал кровь, чересчур рано
истощенную излишествами в наслаждениях, которым предаются все богачи,
вступающие в брак на пороге преждевременной старости и тем способствующие
вырождению социальных верхов.
В эмиграции у г-жи де ла Бодрэ, бесприданницы, взятой замуж ради ее
знатности, хватило терпения выходить своего хилого и болезненного ребенка,
обратив на него ту страстную любовь, какую матери питают к заморышам.
Смерть этой женщины, урожденной Катеран ла Тур, много способствовала
возвращению во Францию г-на де ла Бодрэ. Этот Лукулл из рода Мило умер,
завещав своему сыну родовое поместье, хоть и без права взимания подати с
вассалов, но зато с флюгерами, украшенными его гербом, тысячу луидоров -
сумму, довольно значительную в 1802 году, и векселя сиятельнейших
эмигрантов, хранившиеся вместе со стихами в папке со следующей надписью:
"Vanitas vanitatum et omnla vanitas!" ""Суета сует и всяческая суета!"
(лат.)".
Если младший ла Бодрэ выжил, то обязан был этим привычке к
монастырски правильной жизни, той экономии в движениях, которую Фонтенель
проповедовал как религию всех слабосильных, а особенно - воздуху Сансера и
влиянию этого чудесного места, откуда на сорок лье открывается панорама
долины Луары. За время с 1802 по 1815 год г-н ла Бодрэ расширил свой
бывший лен приобретением нескольких земельных участков и весь предался
разведению виноградников. Поначалу Реставрация показалась ему настолько
шаткой, что он не решился поехать в Париж для предъявления отцовских
векселей; однако после смерти Наполеона он попытался обратить в деньги
поэтические опыты своего отца, не поняв глубокой философии, которую
обличала эта смесь векселей и шарад. Винодел потерял пропасть времени,
стараясь добиться признания долгов со стороны герцогов Наварренов и прочих
(таково было его собственное выражение), и, не получив ничего, кроме
любезного обещания всяческих услуг, возвратился в Сансер, призываемый
милым его сердцу сбором винограда. Реставрация вернула знати достаточно
блеску, а ла Бодрэ пожелал придать смысл своим честолюбивым замыслам,
обзаведясь наследником. Это преимущество брачного союза казалось ему
весьма проблематичным, а то бы он так не запоздал; но к концу 1823 года,
дожив благополучно до сорока лет, - возраст, который ни врач, ни астролог,
ни повивальная бабка не решились бы ему предсказать, - он возымел надежду
вознаградить себя за вынужденную добродетель. Однако, если принять во
внимание его тщедушное сложение, сделанный им выбор обнаружил такой явный
недостаток предусмотрительности, что хитрые провинциалы не могли не
заподозрить в этом какого-то глубокого расчета.
Как раз в это время его высокопреосвященство, монсиньор архиепископ
Буржский, только что обратил в католичество молодую особу, принадлежавшую
к одной из тех буржуазных семей, которые были главным оплотом кальвинизма,