"Джеймс Боллард. Утонувший великан" - читать интересную книгу автора

великана ближе к берегу, так развернув голову и плечи, что он казался теперь
вдвое ближе. Величину его огромного тела подчеркивали незначительные размеры
рыбацких лодок, вытащенных на берег около утопленника. Неровная горизонталь
отмели выгнула позвоночник великана легкой аркой, увеличив грудь.
Запрокинутая голова придала ему более выразительную, даже героическую позу.
Совместное действие морской воды и разложение тканей сгладило черты лица,
отчего оно утратило молодой, почти юный вид. Хотя громадные размеры лица
вряд ли делали возможной попытку оценить возраст и характер великана, в
предыдущий приезд мне показалось, по его классически оформленным губам и
носу, что он был молодым человеком сдержанного и скромного характера.
Сейчас, однако, великан выглядел человеком, по меньшей мере, среднего
возраста. Одутловатые щеки, утолстившийся нос и виски, сузившиеся глаза
придавали ему раскормленный вид, свойственный зрелому возрасту.
Ускоренное посмертное раскрытие характера великана, как бы частичное
проявление его скрытой от нас личности продолжало пленять меня. Эти
изменения были началом капитуляции великана той всепоглощающей системе -
времени, которой подчиняется и все остальное человечество и в которой,
подобно миллиону извивающихся струек расчлененного водоворота, наши скудные
жизни являются начинкой. Я занял свою позицию на гальке прямо напротив
головы великана, откуда мог видеть новых прибывающих и детей, карабкающихся
на ноги и руки.
Среди утренних посетителей было несколько человек в кожаных куртках и
парусиновых кепках, которые вглядывались в великана придирчиво и
профессионально, измеряя шагами его размеры. Поднимая палки, прибитые к
берегу, они делали на песке приблизительные расчеты. Я решил, что они из
департамента общественных работ или каких-то других муниципальных отделов,
несомненно желающих знать, как избавиться от этого монстра.
На месте действия появились также еще несколько личностей, одетых,
пожалуй, более изящно - вылитые собственники. Они медленно прогуливались
вокруг великана, держа руки в карманах длинных пальто и не разговаривая друг
с другом. Размеры великана явно были велики даже для их несравненного
предприятия. После того, как они ушли, дети продолжали взбегать и сбегать с
рук и ног утопленника, а молодежь устроила борьбу на опрокинутом навзничь
лице. Мокрый песок, нанесенный ногами, покрывал белую кожу.
На следующий день я намеренно отложил визит на послеобеденное время, и,
когда прибыл, сидящих на гальке зевак было не больше чем 50-60 человек.
Великан был подтащен морем еще ближе и находился сейчас от берега на
расстоянии немногим далее 75 ярдов. Его ступни сокрушали частокол гниющего
волнолома. Уклон плотного песка обращал его тело к морю, посиневшее
распухшее лицо было отведено почти в сознательном жесте. Я присел на большую
металлическую лебедку, прикованную к бетонному кессону над галькой, и
поглядел на лежащую фигуру утопленника.
Его выбеленная кожа сейчас уже потеряла жемчужную полупрозрачность и
была забрызгана грязным песком. Пучки водорослей, нанесенных ночным
приливом, набились между пальцами, целая свалка мусора скопилась под
щиколотками и коленями. Несмотря на продолжающееся распухание, великан все
еще сохранял гомеровское величие. Огромная ширина плеч, гигантские колонны
рук и ног словно переносили эту фигуру в другое измерение, и великан казался
одним из утонувших аргонавтов или героев ╚Одиссеи╩; он был более реален, чем
его образ в моей памяти.