"Гонсало Торренте Бальестер. Дон Хуан " - читать интересную книгу автора

мгновение лишил меня воли и рассеял остатки благоразумия, загнав мой
рассудок в тесный закуток, в чулан, где хранится ненужное барахло. И уже не
я осматривал то, что было вокруг, а оно завладевало мной, заполняло меня.
Должно быть, мистические откровения это нечто подобное и столь же
потрясающее, неописуемое и светозарное. Как-то очень естественно, без
дедуктивных усилий - когда разум непременно отыскивает обоснование фактам и
только потом делает выводы - я почувствовал рядом присутствие, почти
осязаемое, тех женщин, которые когда-то здесь побывали, которые пережили
здесь долгие часы любви и исчезли, пропитав дом своим присутствием. В самом
состоянии вещей, в самих вещах мне виделись, подобно ауре или эманации,
женские образы, но образы совершенно особенные и ни с чем не сравнимые. В
комнатах Дон Хуана женщины впадали в экстаз, схожий с моим, но потрясение их
было сильней моего - они любили и становились собой, выплескивали свою
исключительность, суть своего "я", как это должно происходить в Раю.
...В смятении я открыл дверь в спальню, куда до тех пор не заходил. В
ней стояла кровать, на низких столиках - светильники, рядом со светильниками
пепельницы. Я оглядывал все словно в горячке, лихорадочно переводил взгляд с
предмета на предмет.
- Ну что? Теперь вы понимаете?
Лепорелло стоял за моей спиной - не сняв шляпы, еще более насмешливый,
более глумливый, чем обычно.
- Нет, все равно не понимаю.
- Я ведь вам уже говорил: в вас сосуществуют два уровня реальности, но
только один из них доступен вашему разуму. Теперь перед вами рабочий
инструмент профессионального соблазнителя. И совершенно очевидно, что им
никогда не пользовались. Но вы отказываетесь в это поверить.
Я плюхнулся на софу.
- Извините. У меня немного закружилась голова. У меня...
- С вами все в порядке. Ваше головокружение - своего рода разрядка. -
Он указал на полуоткрытую дверь спальни. - Ну теперь-то вам ясно, почему
Соня хотела убить моего хозяина?
- Вы хотите сказать...
- Не хочу, потому что вы уже и сами это знаете. Дон Хуан не способен
сделать своих возлюбленных любовницами. Не смотрите на меня так. Сколько раз
вам доводилось читать о его импотенции... А объясняется все очень просто: он
родился в Севилье в 1599 году, то есть почти триста семьдесят лет назад.
Надеюсь, вы понимаете, - продолжал Лепорелло, - Дон Хуан отнюдь не всегда
вел себя таким образом. В былые времена ни одна женщина не могла бы обвинить
его в мужской несостоятельности. Его действительно называли Обманщиком, но
совершенно по другой причине, собственно, тогда он и не был, как нынче,
настоящим Обманщиком, прозвище возвещало скорее будущие подвиги. И не могу
не добавить: никогда его особый и совершеннейший способ любви не достигал
таких вершин, как нынче. Да, сегодня Дон Хуан достиг совершенства в
искусстве сделать женщину счастливой, беда в том, что неизбежно наступает
некий момент, когда счастье требует еще и плотского воплощения, чего, к
счастью, Дон Хуан дать не может... - Он запнулся и изобразил руками нечто
двусмысленное... скажем, из-за своего почтенного возраста. Но будь он в
силе, женщины этого не выдержали бы. - Он снова замолк и повторил прежний
жест. - Человеческая природа, друг мой, устанавливает пределы степени или
накалу наслаждения, и то наслаждение, которое мог бы дать женщинам мой