"Вольдемар Балязин. Эпоха Павла I" - читать интересную книгу автора

Суворов, отнесясь Его Императорскому Величеству, что так как войны нет, то
ему делать нечего, за подобный отзыв отставляется от службы".
И в феврале 1797 года Суворов был отстранен от должности и отставлен от
службы без права ношения мундира, а 5 мая 1797 года выслан в село Кончанское
Новгородской губернии под надзор местной администрации. Там он занимался
хозяйством, много читал, а порой играл с мальчишками в бабки. Когда
кто-нибудь удивлялся этому, то Суворов отвечал: "Сейчас в России столько
фельдмаршалов, что им только и дела, что в бабки играть". Такой его ответ
объяснялся тем, что за свою более чем полувековую службу он был свидетелем
производства в звание фельдмаршала четырнадцати генералов, причем последним
из них был он сам, получив звание фельдмаршала в 1794 году, будучи в
возрасте шестидесяти четырех лет, за взятие Варшавы.
А при императоре Павле, отставившем Суворова от службы, только за один
год фельдмаршалами стали восемь генералов. Отсюда и его ирония.

Тайна стратегического плана

Вскоре обстоятельства жизни Суворова резко переменились. В начале
февраля 1799 года он вновь был зачислен на службу в чине
генерал-фельдмаршала, а 1 марта того же года назначен главнокомандующим
союзными русскими, австрийскими и итальянскими войсками, объединившимися для
борьбы против революционной Франции.
Через две недели после этого Суворов прибыл в Вену. Перед походом в
Италию, собрав союзных генералов, Суворов сказал, что хотел бы услышать от
них рассуждения о плане грядущей кампании. Когда все высказались, Суворов
развернул на столе рулон бумаги, и вместо ожидаемой карты все увидели
девственно чистый белый лист. Улыбнувшись всеобщему недоумению, Суворов
проговорил:
- Если бы даже кроме меня знала мои планы хотя бы одна моя шляпа, то и
ее я бы немедленно сжег.

Национальный характер ремесла

Когда король Сардинии присвоил Суворову звание генералиссимуса
сардинских войск, то к нему пришел портной, чтобы снять с Суворова мерку и
затем сшить соответствующий синий мундир генералиссимуса с золотым шитьем по
всем швам.
Узнав о приходе портного, Суворов спросил:
- А какой он нации?
- Какая же в том разница? - удивился доложивший ему о визите мастера
дежурный генерал.
- А вот какая, - ответил Суворов. - Если он француз, то я буду говорить
с ним по-французски, как с артистом иглы; если немец, то по-немецки, как с
кандидатом, магистром или доктором мундирологического факультета; если
итальянец, то по-итальянски, как с маэстро или виртуозо на ножницах.
Портной оказался итальянцем.
- Это хорошо, - сказал Суворов, - никогда не видел итальянца, одетого в
тесную одежду, он сошьет мне просторный мундир, и мне будет в нем раздольно.

Талант и рутина