"Дмитрий Михайлович Балашов. Великий стол (Роман, Государи московские, 2)" - читать интересную книгу авторажатве, толковали на сходбищах, дотолковывали дома, по избам. И хозяйка,
посажав на деревянной лопате хлебы в чисто выпаханную печь, разогнувшись и оборотя потное чело к хозяину, - что сейчас вступил в избу и, слив на руки из медного рукомоя, обтирал рушником задубелые ладони, - спрашивала, заботно заглядывая в красно-коричневое, в крепких морщинах, мужево лицо: - Как, Микитушко, ноне порешат со князем-то? И тот, прокашлявшись и озря привычное жило свое, поделенное надвое печным дымом - низ янтарный, отмытый хозяйкою, верх, чуть выше стола, аспидно-черный, бархатный, уходящий ввысь, к черному, еле различимому потолку из круглого накатника, - отвечал бабе и сынам, что тоже сторожко сожидали слов родительских: - Ноне, мать, тверскому князю надлежит! И старик отец, недужный уже не первый год, хрипло поддакивал с полатей: - Михайло-то, Михайло прямой князь! Дюденя, вишь, не забоялси!.. Густой булькающий хрип перебивал окончание речи деда, а внук-подросток уже звонко орал, выбегая из избы, соседскому Петюхе: - Батя молвит, Михайло Тверской будет нонече князем великим! Так думали мужики. И боярам казалось, что за Михайлой ноне крепче всего. Недаром все, кто служил Андрею из пришлых великих бояр, во главе с Акинфом Великим, не куда инуды и не вразброд или порознь, а все, скопом и кучею, поехали в Тверь, под сильную руку тамошнего князя. Впервые так сговорчиво и одною думою, впервые так соборно решала Владимирская земля. И - как оно еще поворотится у ордынского хана! Но земля хотела и явленной в боях, по уму и справедливости, по силе и значению, даже и по тому, как в самом сердце земли, на скрещении всех путей торговых стояла богатая Тверь, - по всему решительно самым достойным, единственным и бесспорным великим князем должен был стать Михайло Ярославич Тверской. Итак, еще до ханского решения, до приговора Тохты, створилось и в молве и в воле утвержденное соборное решение: земля приняла Михаила. Не согласен был лишь один человек - Юрий Московский. ГЛАВА 1 - По тебе, дак мне и Переяславля нать было ся лишить! - бешено выкрикнул Юрий. - Переславль батюшке даден в вотчину и род, - упрямо возразил Александр, - то все по праву! От тщетных стараний казаться спокойным у него непроизвольно ходил кадык и дергались желваки рта. Он вскидывал подбородок и, страшновато обнажая белки глаз над зрачками, сверху вниз (был выше Юрия) сверкал ими в ненавистное сейчас лицо брата. Худой и мосластый, со смешной редкой бородкой, Александр, однако, статью и означенной уже шириною плеч, а больше всего повадкою напоминал, сам о том не зная, великого деда своего, Александра Невского, который жил так давно уже и так давно умер, что живых памятух, затвердивших его облик, почитай, уже и не осталось на Москве. Было душно. Настежь раздвинутые слюдяные оконницы почти не давали |
|
|