"Андрей Балабуха. Могильщик" - читать интересную книгу автора

обращение. Руки его запорхали над ходовым пультом.
- Шорак! "Мирмекам" - строй треугольника, дистанция пятьдесят, "делай,
как я".
Шорак бойко затараторил в микрофон:
- КСГ борт семьдесят три к Эм-двести тринадцать, Эм-двести семнадцать,
Эм-двести двадцать два. Даю перестроение...
- Уймись ты, - улыбаясь, проворчал Наан, и Шорак перешел на ключ.
Тем временем изображение "гостя" замерло на экране левого борта, и
теперь Болл мог рассмотреть его во всех подробностях. Конечно, корабль был
явно земной постройки. Вот только - что это за ребристые диски,
расположенные перпендикулярно диаметральной плоскости примерно там же, где у
крейсера серии "С" проходит гребораторная опояска? Словно на иглу-рыбу
надели кружевной воротник...
- Айвор?
- Не знаю... Это похоже...
- На рогановский, Айвор?
Наан кивнул.
Это был один из немногих кораблей, построенных в короткий период между
открытием каналов Рогана - узких природных туннелей вырожденного
пространства и появлением настоящих аутспейс-кораблей, превращающих на своем
пути обычное пространство в аутспейс, где только и возможно движение со
сверхсветовыми скоростями. Таких крейсеров было построено немного, коротким
оказался их век, почти совпавший с веком легендарного Бовта, человека,
первым увидевшего за открытием рогановских каналов не космологический
феномен, а дорогу к звездам, человека, почти пять десятилетий определявшего
космическую политику Человечества. "Вот так оно и бывает, - подумал с
горечью Болл, - прожил человек жизнь, долгую жизнь, и всю ее посвятил
одному - прорыву к звездам, рогановским своим кораблям, рогановской
астрогации. И всего через каких-то два-три года после его смерти пришли
аутспейс-корабли, и об этих, которым отдал жизнь Борис Бовт, забыли. Только
в учебниках да монографиях по истории астрогации остались их изображения -
изящные заостренные обводы и эти огромные ребристые диски, выполнявшие
функции нынешних гребораторов". Только как они назывались, эти...
"протогребораторы"? Болл никак не мог вспомнить. Впрочем, и не важно это.
- Свет! - отрывисто приказал он.
Неуловимое движение руки Наана - и на борту "гостя" вспыхнул яркий
голубой овал.
- К корме.
Световое пятно томительно медленно поползло по броне "гостя". Если
память не подводила Болла, то название и приписка должны быть обозначены
где-то сразу после этих "протогребораторов".
- Увеличение, Айвор!
Изображение дрогнуло и поплыло навстречу. Болл ощутил легкую
перегрузку - так бывает всегда даже после тридцати лет полетов: когда
изображение надвигается на тебя, из-за отсутствия неподвижных ориентиров
кажется, что это твое собственное движение, и тело привычно реагирует на
него.
Место для надписи было выбрано с расчетом: здесь, позади дисков (они
назывались синхраторами, вспомнил-таки Болл), броня пострадала меньше всего.
Тем не менее прочесть можно было только: