"Андрей Балабуха. Антигравитатор Элькинда" - читать интересную книгу автора

лучшем виде будет. Только надо это барахло ко мне в ОГМ стащить, придется
видно, сегодня, подзастрять, -- времени-то у нас два дня всего, чтобы
вовремя вернуть.
Тащить, правда, там почти нечего было. Четыре полусферы, даже не
полусферы, а полуяйца с футбольный мяч размером: на выпуклой стороне у
каждого ручка для переноски, черные лакированные, а плоская поверхность
блестит, как у утюга. И пульт управления -- этакая подкова-набрюшничек с
ремешком, чтоб на шею вешать. Все это уложено в пластмассовый футляр,
аккуратненько так, красивенько, -- сплошная промышленная эстетика, дизайн,
так сказать.
Вдвоем мы этот чемодан ко мне притащили. Элькинд ушел, и остался я с
этим чудом науки и техники наедине. Посмотрел-посмотрел я на него, и не по
себе мне как-то стало. Не привык я к таким вещам. Вот к паровым котлам
прошлого века -- привык; к очистным сооружениям из мусорных баков -- тоже. А
такого -- и представить не мог. Несовместимо уж больно: местная
промышленность -- и антигравитатор. Ну да ладно. Люди делали -- люди и
разберутся. Тем паче инструкция к нему приложена.
Разобрался я с этой штуковиной легко. Как пользоваться -- в инструкции
написано, да так, что и ребенок поймет. Через пару часов я уже настолько с
антигравитатором освоился, что у меня столы да шкафы так по комнате и
порхали. А потом обнахалился и решил в нутро ему слазать -- интересно ведь!
Тем более пломб там не было, только головки болтов красным лачком замазаны,
-- так у меня самого такого лачку вагон.
В пульте ничего интересного не было -- дистанционное управление на
сантиметровых волнах. Зато гравиэффекторы -- это да( Ковырялся я в них почти
до утра. И такая меня зависть взяла! Живут же люди -- вон какие штуки лепят.
И не боги какие-нибудь, не столпы науки, лауреаты Нобелевские, -- такие же
работяги, как я. Только попали по распределению не на Усть-Уртский завод
металлоизделий, а на этот самый Опытный завод Томского института гравистики.
Вспомнил я тут, как впервые на завод наш пришел. Тогда как раз цех
игрушек строить начинали. И выглядело это так: вышла Мария Яковлевна, от
стены первого цеха тридцать шесть шагов отсчитала, потом поперек
восемнадцать, пометили углы колышками -- и давай! Что нам стоит дом
построить? Хозспособом. Где панель, где кирпич; балок перекрытий не достали
-- добыли где-то сваи; и черт с ним, что они на горизонтальную нагрузку не
рассчитаны, -- потом как-нибудь укрепим; из стены они на три метра торчат?
-- ерунда, отрубим! Так цех и сляпали. Да что цех, весь завод такой же
самострой. Любого архитектора от такой застройки кондрашка бы хватила, --
распласталась по участку не то морская звезда, не то осьминог, черт-те что,
словом. И ничего, работаем. План перевыполняем(
Томский-то этот опытный завод, небось, игрушечка: цеха по линеечке,
дворы да проезды асфальтированные, площадки отдыха всяческие, малыми
архитектурными формами украшенные, -- нашей деревне не чета. Мы ведь,
собственно, не в самом Усть-Урте, а в предместьи находимся.
Раньше здесь деревня была, Большая Жижица. Домишки тут деревянные,
канализации, естественно, нет. Вот все заводские сточные воды и свозили
цистернами в старый карьер, километров за пять отсюда. И еще с двух заводов
-- тоже. Получилось там озеро -- не озеро, болото -- не болото, словом,
водоем с зеркалом в пять гектаров. И аромат оттуда -- с подветренной стороны
в километре наповал бил. Спохватились. Запретили. Грозились вообще завод