"Андрей Балабуха. Должник" - читать интересную книгу автора

всего-навсего АУ-100. Она, между прочим, единая, "Ауста", - и сюда выходы
имеет, и в "Эксцельсиор"... - Ганшин привстал и посмотрел схему. - Так что
мы сейчас ограничитель того... долой, и все в порядке будет. - Он порылся в
карманах. - Ора, а шпилька у вас есть?
- Есть. - Впервые за полтора часа их знакомства в голосе ее промелькнуло
что-то похожее на удивление. Она вытащила из прически шпильку, слава богу, -
металлическую, потому что окажись она пластмассовой, - и горел бы Ганшин
синим огнем вместе со своим электронным гусарством. Он согнул шпильку скобой
и обошел ею ограничитель.
- Ну вот и все, Ора. И вся недолга. - Ганшин закрыл крышку и воровато
оглянулся. Вроде бы его самоуправства никто не заметил. Впрочем, столик их
был угловым, да и сидел Ганшин спиной к залу. - Что же мы будем пить?
- Коктейль, пожалуй. Только не слишком сладкий. Из мимикрических
соображений лучше и не придумаешь: бокалы одинаковые, поди отличи
алкогольный коктейль от безалкогольного. И что несладкий тоже хорошо.
Почудилось в этом Ганшину какое-то доброе предзнаменование. Словно неявное
обещание. Эх, зря назначила она встречу здесь, в этом дурацком пригородном
кафе, где даже выпить нельзя по-человечески! Но в другом заведении он
лишился бы возможности вот так тянуть время, исподтишка любуясь
сотрапезницей и демонстрируя ей свой технический гений. Ганшин прокрутил
карту напитков, чертыхнулся про себя, - конечно же, вымарано все крепче
лимонада! - по памяти набрал код. Через минуту крышка податчика утонула и
тотчас возвратилась с двумя искрящимися сахарным ободком фужерами.
- Браво, - сказала Ора. - Сразу видно специалиста. Ганшин попробовал. Не
"солнышко", конечно, но вполне прилично. Итак, антракт окончен. Продолжим
наши экзерсисы.
Ора сосредоточенно гоняла в фужере соломинкой ягоду, которая то
всплывала, то медленно шла ко дну. В молчании Оры Ганшин явно ощущал
ожидание. Господи, ну зачем ей это нужно? На кой черт красивой молодой
женщине так себя травить? Ведь давно же разошлась она с Йензеном. Четыре
года ведь. И лучше бы не ворошить ей сейчас это старое, отболевшее. Лучше бы
потанцевать сейчас, а потом...
Бра на стенах потускнели и сникли, как увядшие колокольчики. Ударили
цветные прожектора, высветив в центре зала эллипс, в котором уже замерли в
ожидании две или три пары. Разом, безо всякой постепенности зарождения,
упала музыка - что-то похожее на свинг, только помедленнее и поголубее. Ноги
Ганшина невольно напряглись, ловя ритм, но тут Ора посмотрела на него,
просто скользнула по лицу взглядом, быстрым и легким, и он сразу же понял,
что сейчас нельзя, ни в коем случае нельзя.
Не торопись, сказал он себе. Не торопись. Отдадим долг прошлому. Мертвому
прошлому. А потом - потом будет все. Потому что мы-то живы, и наше дело -
жить.
Но все равно ладони Ганшина ощущали упругость ее талии, он чувствовал
щекой тепло ее дыхания, а выбившийся из прически волос озорно щекотал висок.
И чтобы прогнать это наваждение, он начал наконец рассказ, ради которого Ора
разыскала его, позвонила по телефону и пригласила сюда.
Приглашение было неожиданным, и Ганшин долго не мог взять в толк, чего,
собственно, хочет от него незнакомая женщина на другом конце провода, так
бесцеремонно ворвавшаяся в его сон. Телефон в этой заштатной гостинице был
старинный, безэкранный, и это раздражало, хотя, с другой стороны, было