"Т.А.Бакунина. Русские вольные каменщики " - читать интересную книгу автора

иностранцы, находившиеся на русской службе, оказывались непорядочными, как
например известный розенкрейцер барон Шредер и братья Розенберги,
исключенные из ложи в 1781 году. Тайная интрига, стремление к наживе
посредством использования братского союза, не нашли подходящей почвы в той
среде, которая образовывала русские ложи. И даже немецкое розенкрейцерство,
занесенное на русскую почву, проявилось лишь одной своей чистой стороной. Не
выманиванием денег у простодушных богачей и алхимическим кудесничеством
занимались наши розенкрейцеры: они посвящали себя "познанию тайн природы",
не извлекая из этого никаких выгод.
В истории русского масонства есть печальный случай другого рода,
который был, несомненно, одним из самых темных пятен на всем протяжении его
существования. Это - верноподданническое донесение видного масона Кушелева,
в котором он указывал, что только его ложа работает по истинной, древней и
опробованной правительством масонской системе, предлагал сделать ее
Директориальной, с тем, чтобы она "яко матерь всех российских лож или яко
верховное начальство и судилище их, управляла оными, по духу древних,
истинных масонов"... и начертывал правила, без которых масонские ложи лучше
было бы закрыть, так как при нынешнем их положении нельзя ожидать ничего
кроме гибельных последствий. Правительство избрало путь более простой: не
входя в рассмотрение правильности работы различных лож, оно запретило их
все. Честолюбивые планы одного из членов, стремившегося стать во главе
русского масонства, послужили, таким образом, на фоне сгустившегося влияния
Фотия, последним толчком к совершенному закрытию лож в 1822 году.[29]
По другому дело обстояло с карьеризмом. Он, конечно, должен был
проникать в русские ложи, но по сравнению с западно - европейским масонством
выражен был чрезвычайно слабо. Не было главного условия для его развития -
покровительства двора. У нас масонство всегда только терпелось, но никогда
не поощрялось. Посвящение не способствовало карьере, а иногда даже мешало.
Можно отметить случай, когда именно масонство помешало назначению Фон Визина
(1821 г.) на пост губернатора. Александр, при этом отозвался, что "полагает
его весьма способным к сей должности, но вместе с тем объявил, что он
известен за весьма большого масона, о чем и сожалеет".[30]
Лучший пример того, что карьеризм уходил на второй план даже у человека
стремившегося в ложу ради знакомства с сильными мира сего - рассказ И. П.
Елагина: "Я с самых юных лет моих вступил в так называемое масонство или
свободных каменщиков общество, - любопытство и тщеславие, да узнаю таинство,
находящееся, как сказывали, между ими, тщеславие, да буду хотя на минуту в
равенстве с такими людьми, кои в общежитии знамениты, и чинами и
достоинствами и знаками от меня удалены суть, ибо нескромность братьев
предварительно все сие мне благовестила. Вошед таким образом в братство,
посещал я с удовольствием Ложи: понеже работы в них почитал совершенною
игрушкою, для препровождения праздного времени вымышленного... препроводил я
многие годы в искании в Ложах и света обетованного и равенства мнимого: но
ни того, ни другого ниже какие пользы не нашел, колико ни старался..." Он
оставил масонство и только много лет спустя, после разговора с людьми
искушенными и влиятельными в масонстве, и упорного чтения, он пришел к
убеждению "что масонство по древности своей, по прехождению его от народа в
народ, по почтению от всех просвещенных языков, должно заключать в себе
нечто превосходное и полезное для рода человеческого"... Новые стремления и
чаяния снова привели И. П. Елагина в ложу, где он сделался ревностным