"Сергей Бакшеев. Осколок в голове" - читать интересную книгу автора

Год назад Хасим взял с собой в караванный поход старшего сына Рустама.
Ему уже исполнилось семнадцать лет, пора было посвящать молодого человека в
серьезные торговые дела. В Сарае, куда они пришли с товарами из Дамаска,
Хасима неожиданно вызвал к себе сам Тохтамыш.
С новым ханом Хасим лично еще не был знаком и, чего ожидать от встречи,
не знал. В любые времена властный хан простого купца и вознести может, и
уничтожить.
- Хасим, - дождавшись глубокого поклона, обратился к торговцу
Тохтамыш. - Я знаю, что ты хорошо поработал на моих славных
предшественников. Ты много помогал Мамаю.
Прежде всего, Хасим всегда работал на себя и сейчас пытался быстро
угадать, что скрывается за этими лукавыми словами. Всем известно, что
Тохтамыш, захватывая власть, безжалостно разгромил ослабленного Мамая и
уничтожил самых преданных его соратников. Не намерен ли он посчитаться и с
Хасимом? Хотя новый хан мог сделать это и намного раньше. Нет, тут, видимо,
что-то другое, решил опытный купец и молчал учтиво поклонился.
- Мамай был моим врагом. - Тохтамыш задумался, рассматривая огромные
перстни на грубых пальцах. - Но это все в прошлом. Он тоже заботился о благе
Орды и внушал страх нашим вассалам.
- Достославный хан, я всего лишь мелкий торговец. Если влиятельный
господин заказывает товар, я стараюсь доставить его в срок, - уклончиво
ответил Хасим.
- Но товар товару рознь, Хасим. - Хан бросил острый взгляд на
склоненную голову торговца. - Не всякий купец отважится перевезти через
опасные границы то, что может его погубить.
- Для нас, торговцев, все измеряется деньгами. - Хасим осторожно
приподнял глаза. - Риск - тоже.
- Хороший ответ, - глухо засмеялся, будто часто закашлял, Тохтамыш. -
Ты возил нам стальные клинки, наконечники стрел и кольчуги из Дамаска. Мамай
платил щедро за твой риск?
Что ответить на такой вопрос, мысленно прикидывал Хасим. Хвалить Мамая
нельзя, но и ругать опасно. В последнее время Тохтамыш все чаще называл его
мудрым полководцем, сумевшим в период смуты сплотить разрозненную Орду.
Когда беседуешь с сильными мира сего, каждое слово измеряется не на вес
золота, а на вес собственной жизни.
- Мамай был справедлив с купцами. Но слава о вашей мудрости и
честности, достославный хан, известна на всем Востоке от Иерусалима до
Китая, - ответил Хасим, демонстративно склонив голову в знак уважения.
- В роду богоподобного Чингис-хана все мудры и отважны! - громко изрек
Тохтамыш и обвел присутствующих грозным взглядом, словно кто-то смел
усомниться в этой истине.
Хан медленно поднялся с величественного трона, в раздумье прошаркал по
каменному полу и доверительно взял Хасима под локоть:
- У меня к тебе важное дело, Хасим... Когда мы брали Москву, русские со
стен Кремля несколько раз стреляли живым огнем из железной трубы.
Тохтамыш щелкнул пальцами, и двое слуг внесли в комнату нечто длинное,
завернутое в покрывало. Судя по согнутым фигурам, ноша была тяжелой. Слуги
положили сверток на ковер, развернули покрывало и удалились.
Хасим увидел черную трубу, сделанную из толстого железа. Витиеватый
литой узор украшал диковинку.