"Марианна Баконина. Школа двойников (Часть 1)" - читать интересную книгу автора

посмотреть, как подводят итоги, дома, по телевизору. Все вовремя покажут,
объяснят и растолкуют. Сиди себе в халате и домашних тапочках, пей чай,
строчи свою заметку и радуйся, что нет необходимости брести ночью по холоду
неведомо куда!
- Спасибо за совет, но я не в стенгазете работаю, - так отреагировал
на уговоры пресс-чиновника и на милое словечко "заметка" парень,
предъявивший удостоверение "Огонька".
Лизавета, случайно подслушавшая этот спор, фыркнула от удовольствия.
Еще бы! "Огонек", учрежденный когда-то для просвещения темных, но читающих
трудовых масс и считавшийся колхозным чтивом, теперь старательно
маскировался под буржуазный "Ньюсуик" и печатал не скромные "заметки", а
солидные обзоры. Молодой человек, вполне видный и явно не обделенный дамским
вниманием, пристально посмотрел на хихикающую рыжекудрую девицу. Но
ответного взгляда не заработал - у Лизаветы не было времени играть в
гляделки.
В полночь бетонно-стеклянная коробочка парламентского информационного
центра была полным-полна. Известные журналисты и неизвестные доверенные лица
потенциальных думцев слонялись по ярко освещенным фойе и лестницам бывшего
Дома политпросвета, сидели в обитых красной добротной шерстью креслах
большого зала для заседаний, томились в длинных буфетных очередях.
Днем оборудованный в полуподвале буфет показался Лизавете чересчур
просторным. Теперь он выглядел тесным: плотная толпа едоков окружала все
пять десятков длинных высоких столов, - опытные организаторы позаботились о
том, чтобы склонные пропустить рюмочку не засиживались подолгу. Меню было
крайне скудным - бульон, бутерброды, пирожки, яблоки, йогурт. Ну,
разумеется, чай, кофе и пепси. В качестве деликатеса - традиционный для
правительственно-партийных учреждений жульен. Из горячительных напитков -
дорогая водка и дешевое шампанское: вероятно, чтобы отсечь и пьяниц, и
чревоугодников.
Лизавета оставила в большом зале Славика Гайского с камерой и прочими
тяжестями - толстенной стопкой предвыборных материалов, неприлично длинным
и посему отпечатанным на дешевой газетной бумаге списком партий и
объединений, решивших прорваться в нижнюю палату парламента, и красиво
изданными за границей буклетами на тему выборов, - а сама отправилась на
дальнейшую рекогносцировку. Наводить "мосты", строить "бастионы" и
обозначать "минные поля".
Сначала она попробовала подойти к полиэкрану, но тут же отказалась от
этой затеи, увидев, как бдительный охранник, одетый, правда, не в камуфляж,
а в строгий темный костюм, дал резкий поворот толстому дядечке в бежевом
костюме. Дядечка в новом, но нелепом костюме цвета радикальный беж бросался
на ступеньки, ведущие на сцену с полиэкраном, как Матросов на амбразуру. Он
пытался обойти охранника слева и справа, что-то долго и тихо говорил, потом
достал из кармана запаянную в пластик карточку. Однако документ не произвел
на стража ни малейшего впечатления. Лизавета приняла настырного любителя
техники за провинциального журналиста. Только в Твери или Рязани еще водятся
наивные люди, уверенные, что с "секьюрити" можно договориться.
В верхнем, отданном телевидению фойе Лизавета наконец столкнулась с
тем, кого искала. Петя Рюмин два года назад ударно трудился на их
телерадиокомпанию, причем ударник упорно бил в одну точку - старался
перебраться в столицу. Кто хочет, тот добьется. Петя "взял" Москву и сразу