"Наталья Баклина. Гадкий утенок, или Повесть о первой любви " - читать интересную книгу автора

не очень уверенно, вертела по сторонам головой на длинной шее, хотя лапками
работала проворно. Интересно было, а как там, еще дальше, на середине пруда,
над большой глубиной, где плавают взрослые утки? Уток на этот раз почему-то
не было. Где же они? А вон плывут от другого берега. Шурочка еще усерднее
заработала лапками - хотелось туда, к взрослым. Впереди птичьей группы плыла
большая, толстая клювастая гусыня с рыжими перьями на макушке и с черными
линиями над круглыми глазами. "Кыш-ш-ш, кыш-ш-ш, - зашипела она на Шурочку и
замахала на нее серыми крыльями, поднимая мутные брызги. - Ты гадкая,
гадкая. Гулящ-щ-щая!"
"Ты сама гадкая", - сказала ей Шурочка, и гусыня вдруг стала терять
форму и превратилась в клеенчатую надувную игрушку, в тряпочку, из которой
вышел весь воздух. Тряпочка немного покачалась на поверхности пруда и
медленно погрузилась в темную глубину.
А Шурочка расправила крылья - они стали сильными, белыми - и взмыла в
воздух, оставляя внизу теплую муть пруда. В чистом синем небе летать было
здорово и приятно.
"Какой хороший сон!" - Шурочка полежала еще несколько минут, переживая
восхитительное ощущение полета. Настроение исправилось окончательно. Людмила
решила, что теперь поварихи будут работать через каждые два дня, поэтому
завтра Наталья работает с Раечкой. А сегодня Наталья отпустила Шурочку сразу
после обеда. Премировала за сообразительность! Шурочка придумала, чем
кормить народ на ужин, - очень кстати вспомнила мамин рецепт. Берется
капуста, режется крупными ломтями, ломти слегка отвариваются в подсоленной
воде, затем обжариваются в сливочном масле и заливаются яйцом. Вкусно! И
мяса никакого не надо. Капусты в кладовой было вдоволь, яиц тоже оставалось
предостаточно, возни с этим блюдом было немного, вот и отправила Наталья
Шурочку отлеживаться после утренней нервотрепки. И правильно сделала. Голова
не кружится, сердце не щемит, и ближайшее будущее уже не кажется ей таким
безрадостным.
"Интересно, сколько времени?" - в комнате горел свет, значит, уже
вечер. Шурочка пошарила под подушкой, нащупывая часы: сняла перед сном,
ремешок натирать начал.
Начало девятого. Ничего себе она спит! Четыре часа продрыхла! И
девчонки не разбудили! И ужин пропустила! Шурочка вспомнила, что где-то в
сумке у нее была припрятана маленькая шоколадка, перевернулась на живот,
вытянула сумку из-под кровати и полезла искать, стараясь вслепую нашарить
шоколад в кармашке сумки. Под рукой зашуршала бумага. Письмо! Шурочка
спустила ноги с кровати. Она совсем о нем забыла! Как хорошо, что у нее
хватило ума не отправлять его домой!
Шурочка вытащила конверт, смяла его и засунула в карман джинсов.
Шоколадку тоже вытащила, сняла обертку, смяла и тоже засунула в карман.
Потом поднялась и, пережевывая шоколад, отправилась на улицу, к "санитарным
удобствам".
На бревнышке у пруда сидели двое. Шурочка задержалась у двери сортира и
вгляделась: Оксана и Борюсик. Борюсик хватал Оксану за руки и прижимал их к
своей груди, а Оксана хохотала, запрокинув голову, отнимала руки и что-то
приговаривала. "Нет, Боря, нет, какая из меня жена!" - расслышала Шурочка.
"Так, теперь он ее замуж зовет. Ну, орел!"
Весь народ, оказывается, собрался на танцплощадке. С одной стороны
кучковались парни, украдкой отхлебывая из бутылки. Видно, раздобыли самогон.