"Григорий Бакланов. Карпухин" - читать интересную книгу автора

Вы на автобазе спросите, вам скажут. Я на праздник и то лимонадом чокаюсь.
Потому что сорваться боюсь, знаю себя.
Никонов заколебался. Он чувствовал, что опять верит ему. Ведь мог же
Карпухин ссылаться на то, что не было экспертизы, что все основывается
только на свидетельских показаниях. Два раза судим человек, опытный,
кажется, мог бы усвоить истину, без которой, как без молитвы, тесть Никонова
и спать не ложится, повторяя отдохновенно: "Концы в воду - пузыри вверх!" А
этот рассказывает про себя такое, что и оправданием служить не может, что
легче всего против него же использовать, если захотеть.
Никонов очень внимательно посмотрел ему в глаза. Хитер он или в самом
дело прост? Из следовательской практики Никонов знал десятки известных
примеров, когда все поначалу сходилось, обличая в невиновном преступника. И
только ум, смелость таланта и кропотливейшая работа помогали следователю
временами интуитивно пройти обрывавшийся путь от догадки до открытия истины,
которая казалась уже навеки погребенной. А может быть, это и есть такое
дело, где на первых порах ему суждено одному быть против всех? Потому против
всех, что в городе даже дети знали, что шофер, сбивший Мишакова, был пьян.
Что угодно можно было ставить под сомнение, пытаться опровергнуть или,
наоборот, доказать, но это и доказывать не требовалось. Это было несомненно
для всех. Но Никонов уже зажегся.
- Ну что мне с вами делать, Карпухин? Поймите, я хочу вам верить. Хотел
бы, во всяком случае. Но факты ведь против вас. Факты куда девать будем? В
карман же не спрячешь их. Ну, ладно, кажется, первый раз в жизни вам
повезло: следователь добрый попался. Давайте вместе разбираться. С самого
начала, шаг за шагом разберем все.

ГЛАВА IV

В будний день, в зной, городская площадь с утра безлюдна. Пропылит
грузовик, растрясенный по деревенским ухабам, звенящий бортовыми цепями,
весь громыхающий, как пустая железная бочка, - из многих окон, оторвавшись
от дел, глядят ему вслед служащие люди, соображая, чей это и куда? Чаще
всего грузовик, мчавшийся как на пожар, тормозит здесь же, перед чайной, и
врастает в землю надолго. А служащие, удостоверясь, принимаются за дела,
подсчитывая надои и обмолоты, сколько вывезено, сколько сдано и сколько еще
с окружающих город полей сдать надлежит.
По одну сторону площади, там, где, возвращаясь с базара, люди ждут на
жаре автобуса, - церковь. Купола ее, некогда золоченые, проржавели, и сквозь
железный каркас, формой своей все еще напоминающий луковицы, светит по ночам
на каменные развалины желтая луна. А на сбитой снарядом колокольне, на самом
карнизе, из кирпичей, растет на ветру кривая березка. Как уж она там растет
без воды, никем ни разу не политая, когда в такую сушь на земле и то деревья
чахнут, - никому это не известно, да и не каждому есть время глядеть вверх.
Посреди же площади, в небольшом скверике, - бетонный постамент. Многие годы
незыблемо стоял на нем цементный памятник, вначале просто побеленный, а
потом покрашенный под алюминий. А по обеим сторонам площади тесным кольцом
окружали его учреждения. В двухэтажных, большей частью старинной постройки
зданиях - низ кирпичный, верх рубленый, обшитый - помещалось их столько, что
вывески у дверей лепились тесно друг к другу. Среди них над одной из дверей
значилось: "Суд".