"Григорий Яковлевич Бакланов. Меньший среди братьев (Повесть) " - читать интересную книгу автора

Одна рука на руле, другая раскатывает на колене целлофановое портмоне
с табаком "Кэптэн", большой палец набивает трубку, глаза следят за
дорогой. И этот разговор, доверительная критика в дозволенных рамках.
- ...Для них машина - продолжение спальни, продолжение кухни.
Тапочки, банки кока-колы... Вы, конечно, бывали в Штатах?
Он прекрасно знает, что в Штатах я не бывал, все он про меня знает.
Но сладкий запах трубочного табака, ритмы музыки, мягкий, обволакивающий
голос... Опять мне зачем-то нужно допрыгивать до его уровня, показать, что
мне тоже доверяют.
- В Европе все больше, знаете ли... За океан как-то не приходилось,
как-то, знаете ли, в стороне от научных интересов.
- Надо. Все-таки надо побывать.
Голос, глаза сочувственные, он понимает естественное нежелание
советского человека и уговаривает переступить через "не хочу".
- Один раз это нужно увидеть.
- Вы сейчас оттуда?
Он вдруг начинает выстукивать машину - панель, над панелью - особым,
чутким, тревожным постукиванием ладони. Машина отвечает ему сокровенно.
Тревога напрасна - все работает как должно, полный порядок.
- Нет, в этот раз - Канада. Ужасная бездуховность! Идешь по улице...
Впрочем, там все ездят. Ездят и паркуются, ездят и паркуются. Но вот
случилось - идешь по улице. Мужчины жужжат: "Долларс, долларс, долларс..."
И повернул ко мне самозатемняющиеся, темные на свету американские,
или канадские, или какие-то еще - черт их знает какие! - очки, самые
последние, самые модные, модней, чем у моей невестки. Он не дипломат,
кажется, даже и не торгпредовский работник: жена говорила, что-то по
сервису там, не знаю точно.
- ...А вот работать они умеют, в этом надо им отдать должное. Если
нашим товарищам показать, как там работают, боюсь, не захотят. Получать
хотят. А работать так не захотят. Да-а, деньги там зря не платят, умеют
считать доллары.
И вновь быстрое, на ходу выстукивание машины, а от нее в приклоненное
ухо успокаивающий отзвук. Взаимопонимание вещи и человека, интимное
единение душ.
Под это выстукивание, овеваемый музыкой и волнами сладкого трубочного
табака, я мчусь, а страх и раскаяние гнетут меня. Брат, родная кровь. Нас
ведь с ним только двое осталось. Мы живем в одном городе, в сорока минутах
езды друг от друга, а я на одиннадцатые сутки узнаю, что у брата инфаркт.
И даже сейчас не к нему еду, а от него, когда надо все бросить и мчаться.
Как же так? Мы ведь привязаны друг к другу, брат любит меня, я знаю, и я
его люблю. Но поссорились жены.
Последний раз мы встретились в метро - случайно на эскалаторе увидали
друг друга. Он подымался, я спускался, мы, стоя, сближались в двух
встречных потоках и одновременно наткнулись глазами друг на друга. И
обрадовались, от сердца обрадовались. Но пока я сбежал по эскалатору и
вновь поднялся наверх, прошло время, и встреча получилась неловкой. "Эх,
брат!.." - только и сказал он мне взглядом.


Глава IV