"Лилия Баимбетова. Единорог" - читать интересную книгу автора

мной вечно будут мои родители, их странная, высокая, невероятная любовь,
любовь - святыня, любовь - как храм. Потому-то и не было у меня семьи,
потому я и не знаю, что такое семья, любовь и семейная жизнь несовместимы.
Не были они мне настоящими родителями, потому что они всегда были отдельно
от меня, всегда они были - вдвоем, маг и его Ниниана. А я, плод не любви
душ, а любви тел, нечаянное последствие высокой страсти, я была от-дельно.
Они искренне пытались любить меня, но любить они могли только друг друга.
Именно они повинны в том, что я не приемлю обыденность. И, наверное, в
том, что я не люблю людей. Люди в большинстве своем кажутся мне пустыми и
скучными. По сравнению с НИМИ, с моими родителями.
Но как это могло случиться со мной, как он мог сказать, что любит
меня?! Как он может меня любить, если у него были женщины и старше и,
наверное, красивее ме-ня, если он прошел сквозь смерть и ложь жизни? Как он
может любить меня, несмыш-леную девчонку, дочь странных родителей? Ведь я
такая дура, ведь я понятия не имею о жизни! Как я могу любить его - это
попроще вопрос. Меня просто тянет к нему, как тянет ребенка к спичкам и
ножам. Да и то, разве я знаю его? Разве я знаю, что скрыва-ется за этой
тонкой кожей, обтянувшей острые скулы, за светлыми серыми глазами? С чего бы
ему полюбить меня, такую никчемную и никому ненужную?
Как у Бальмонта:
Ты с нами, здесь, ты светишься - вот тут.
Но между нами - бездны вековые.
Как это все странно и страшно! Просто так встретились двое. Я думала
так бы-вает лишь в книгах, ведь я знаю, если уж влюбляются, то в кого-то из
своего окруже-ния. Я ведь никогда не пойму Валеру.
Мне кажется, в его глазах я вижу мироздание. То самое мировое здание,
которое воздвиг некогда никому неизвестный строитель. Мне кажется, что этот
строитель был похож на Валеру.
А ведь много нас таких, как я, запутавшихся в собственных умствованиях!
Раньше, мне кажется, больше было таких, как Валера. Раньше каждый человек
жил в реальности. Я слишком много говорю, слишком много думаю, слишком много
пишу. Это ведь не жизнь, хотя до сих пор меня такая жизнь вполне устраивала.
А взглянув в его глаза, я ощутила стыд. Впервые я по-настоящему устыдилась
себя, своей жизни, не застрагивающей реальности, а скользящей поверх, как
утка планирует над поверхно-стью воды, но не садится.
Через полчаса он позвонил еще.
- Привет, - говорит, - это я.
- Валерка!
- Я ненормальный, я знаю, - быстро сказал он.
- Валер, что-то случилось?
- Нет, ничего. Я же говорю, ненормальный. А что ты делаешь?
- Я о тебе думаю.
- Лер, ты, что, только этим и занимаешься?
- Почти, - сказала я.
- Я, похоже, с ума сошел. Ты уверена, что у меня не глюки?
- В смысле, что я - не глюк?
- Угу.
- Я не знаю, - сказала я, - Может, я и глюк.
- Ясненько. Не у меня одного проблемы, - он засмеялся, - Я-то постоянно
прове-ряю: глюки, не глюки. У меня было когда-то, да и вообще долго ли.... С