"Лилия Баимбетова. Планета-мечта " - читать интересную книгу автора

сказать: спасение Серых гор теперь зависит от нее.
- Ты простил им? - спросила она.
Ворон зло рассмеялся. Мария часто потом вспоминала этот смех, и то, как
он взглянул на нее. Они не смогли бы понять друг друга, слишком много
столетий стояла между ними.
Он умер в тот же день. Мария вернулась в Серые горы, где нашла лишь
руины. К тому времени из полумиллионного народа в живых оставалась лишь
сотня воронов. Но Мария переломила ход войны. Все силы творения Корда были
обрушены на людей, и вороны победили. Через девять месяцев после смерти мужа
Мария родила близнецов, один из которых умер спустя две недели, другой же
дожил до глубокой старости. Мария тоже прожила долгую жизнь - по
человеческим меркам, конечно. Она умерла, оставив своего сына
семидесятилетним мальчишкой, совсем еще юным и неопытным.

10. Дневник-отчет К. Михайловой.
Алатороа, Иллирийские леса, день пятый.
Лагерь наш расположен на берегу Белой. Здесь она совсем неширока, всего
метров пять в самом широком месте, в иных - два, три. Белая делает в этом
месте плавный поворот, и на повороте в нее впадает маленький, но довольно
энергичный ручей. Между Белой и этим ручьем образовался неровный широкий
клин, в остром углу которого растут деревья, а на удалении от него
расположен наш лагерь.
Вокруг леса, но здесь, на этом пространстве, где расположен наш лагерь,
леса нет, а есть отдельно стоящие сосны, и их скопление похоже немного на
редкую рощу, если б пространство это, поросшее соснами, было бы больше, то
его точно называли бы рощей, хотя, кажется, так только лиственный лес
называют. Не знаю. Земля здесь усыпана пожелтевшей хвоей и шишками, сплошь,
ковер шишек под ногами; когда ходишь, на каждом шаге раздается хруст - это
шишки. Я люблю сосны, отчего-то ужасно люблю, но когда я села здесь на
бревно, то испачкалась в смоле, и шишки эти тоже меня достали. Шишки я тоже
люблю, но не в таком количестве.
За соснами начинается галечный пляж, ниже по течению он шире, там река
заворачивает и на повороте намыло много песка и гальки. Другой берег
обрывистый, но невысокий, там лес, а на самой кромке берега кусты. Здесь
близко горы, дно у реки каменистое, пестрое, красивое.
Красные и оранжевые палатки расположились меж сосен очень
художественно. Студенты настроили что-то, то ли радиофон приспособили, я не
поняла, в общем, у нас теперь музыка. Воду мы берем в ручье, вода там
неожиданно чистая и прозрачная, но когда наберешь в ведро, видно, что она
слегка белесоватая, это от известняка. Ручей небольшой, но течет в глубоком
рву; через него перекинут добротный деревянный мост, хотя поблизости жилья
нет. Может, сюда ездят на покосы, не знаю. Вода в ручье такая чистая, что
ясно видны крупные белесые булыжники на дне. За ручьем начинается лес, и
склон идет немного вверх. Леса здесь вовсе не сосновые, а обычные,
широколиственные из дуба, липы с черемухой и березой в подлеске. Перед
береговым пляжем растет полоса невысокого кустарника. Местность неровная,
понижения, повышения. Белая петляет здесь как обычная равнинная речка, на
поворотах ее нередко почти пересекают песчаные отмели, она то разливается,
то сужается так, что скорее напоминает широкий ручей.
Студенты лазают в темной воде реки, замеряют глубины и скорости