"Тринадцатая рота (Часть 2)" - читать интересную книгу автора (Бораненков Николай)

7. СМОЛЕНСКОЕ СОВЕЩАНИЕ ПОМОЩНИКОВ ГУЛЯЙБАБКИ

После ряда коротких визитов к городским марионеткам и посещения знаменитого лазарета Гуляйбабка созвал в своем номере гостиницы совещание своих помощников. Председательствовал он сам. Протокол вел Чистоквасенко.

— Друзья, — заговорил Гуляйбабка. — Мы собрались сегодня обсудить неотложные вопросы. Я не буду излагать те задачи, которые поставил перед нами наш «президент». Они каждому из нас известны. Я лишь подчеркну, что они очень ответственны и требуют от каждого из нас огромного напряжения. Помощь фюреру и войскам рейха не должна прекращаться ни на минуту. В ближайшее время мы направляемся под Москву.

— Может, назовете точную дату? — спросил Волович.

— Нет, не могу. Все зависит от генерала Шпица. Он только что перебазировался со своим штабом в Смоленск и меня пока не принял. Занят.

Лейтенант Бабкин хорошо понимал, почему об этом спросил Волович. Вчера он беседовал с красноармейцами своего взвода, работающими на полевой почте майора Штемпеля, и они наверняка засыпали его вопросами:

"Когда? Когда же двинемся под Москву?" Всем не терпелось поскорее туда, где кипит сражение с фашистской грабьармией. Одни мечтали перейти линию фронта и встать в ряды защитников Москвы, другим не терпелось вместе с партизанами «погулять» по фашистским тылам… "Дай волю мне, — думал Гуляйбабка, — и я тоже бы на крыльях улетел под Тулу, Рузу, Клин, грудью бы встал за столицу свою, но в сердце, в голове приказ: "Разыскать в Смоленске лавчонку с дегтем, хомутами; продавца с козлиной бородкой; через него связаться с подпольным Смоленским горкомом и вместе с партизанами разгромить смоленскую школу полицаев".

Сохраняя конспирацию, Бабкин не мог раскрыть все это и потому сказал:

— Не будем торопиться, друзья. У нас и здесь работы на сто богатырей. Посмотрите, сколько заявок! Полицаи просят обвенчать их. Старосты и бургомистры рвутся заключить контракты на поимку партизан, наместники и коменданты ждут подмоги собрать налоги. А сколько заявок на похороны! Одних господ полицаев хоронить не перехоронить. Их в обозе фюрера привезли немало.

— От этих похорон наш отец Ахтыро-Волынский совсем запарился, — проговорил Цаплин. — Пора пощадить его и заявки на похороны полицаев-одиночек не принимать. Пусть отпевает на кладбище всех сразу.

— Согласен. Обсудим. А теперь, товарищи, позвольте изложить вам конкретные задачи по работе в Смоленске. Команда личной охраны, полагаю, останется пока на полевой почте и окажет помощь майору Штемпелю. Волович, назначьте в команде старшего и пришлите его ко мне на инструктаж. Вам же придется на несколько дней отлучиться с моим особым заданием.

— Слушаюсь! — приподнялся и сел Волович.

— Ваша задача, Трущобин: срочно открыть контору по заключению контрактов на разработку планов поимки партизан. Немецкая администрация отказывается взять нас на довольствие. Поэтому нам нужны деньги на питание, обувь, одежду… А на контрактах можно хорошо заработать.

Трущобин понимающе кивнул.

Да, он отлично понимал. Нужны не деньги. За фальшивые оккупационные марки и дохлой кошки не купишь. Деньги лишь предлог. Нужны списки изменников, предателей. Партизаны бьют их. Они конечно же потянутся в контору за помощью, и Трущобин снабдит их «контрактами». Беспокоило лишь одно: где разместить контору? И потому Трущобин тут же спросил:

— А разрешение бургомистра на открытие конторы есть?

— Разрешение будет.

— А помещение?

— Разместитесь пока в конторе кладбища.

— А чем заниматься мне? — спросил Цаплин.

— Вы нетерпеливы, Цаплин, как жених перед свадьбой.

— Служба такая, — развел длинными руками Цаплин. — Тороплюсь побольше закопать. И обвенчать, конечно.

— Этим и займетесь. "Бюро свадеб и похорон" разместите по соседству с конторой Трущобина. Ясно?

— Яснее, чем в глазах невесты. Бюро будет открыто. Контракты, надеюсь, будут. Но где взять людей копать могилы?

— Да-а, — вздохнул Гуляйбабка, зажав большим и указательным пальцами усики. — Люди заняты у майора Штемпеля. Но ничего. Найдем выход. Пока контракты. Побольше контрактов!

— Ясно!

— Вот и отлично. Теперь о ваших делах, Волович. — Гуляйбабка взял из пачки письмо. — К нам обращается со слезной просьбой некий барон Грюнтер-Брюнтер. В письме он сообщает, что в молодости здорово щелкал шпорами и танцевал с молоденькими барышнями «алям-алям». Теперь на старости лет вернулся на родину и получил недалеко от Смоленска поместье в пять сел. Но вот беда — жители не хотят платить налоги, особенно за кошек и собак. Старый петлюровец просит помочь ему собрать этот налог. Как ваше мнение? Поможем? А?

— Поможем, — хлопнул по коленке черных кожаных брюк Волович. — Такой персоне неудобно отказать. Барон! Петлюровец!

Гуляйбабка вручил письмо Воловичу:

— Возьмите. А как помочь — обговорим особо. Гуляйбабка немного подумал, потом вынул из лежащего на тумбочке портфеля небольшой листок газетной бумаги, где был нарисован барьер со стеклом и длинная очередь к нему.

— А теперь несколько практических вопросов. Первое. Оформление конторы по заключению контрактов на поимку партизан. На ваше рассмотрение вносится такой проект, — Гуляйбабка показал рисунок. — Вверху предлагается вывесить на холстине или рогоже призыв: "Добро пожаловать, господа старосты и полицаи!" Ниже этого, примерно на уровне взгляда вставших в очередь, повесить лозунг на черном полотне: "Смерть сукиным сынам! Всех их ждет суровая кара".

— А может, могила? — предложил Цаплин.

— Могила так могила, — сказал Гуляйбабка и, зачеркнув "суровую кару", крупно вывел — «могила». — Второй проект. Оформление "Бюро свадеб и похорон". Вверху намечается вывесить броский аншлаг: "Бургомистры, старосты и полицаи! Спешите заказать для погибших героев нового порядка могилы". Пониже этого зазывающий щит, как в сберкассах: "Заказать могилу заблаговременно выгодно, надежно, удобно". Сюда же вставлен стишок:

Полицай и староста! Экономь день, силу. Закажи, пожалуйста, Заранее могилу.

— Ай чудово! Ай гарно, товарищ лейтенант! — вскочил Чистоквасенко. — От це зазывы!

— Пять суток ареста! — побагровев, обернулся к Чистоквасенко Гуляйбабка и добавил: — Чтоб лучше помнил титулы и наказы президента.

— Есть пять суток! — вскочил Чистоквасенко. — Виноват. Звиняюсь.

— Садитесь. Стихи снять! Последняя строчка не годится. Это атака в лоб.

— Есть снять и переделать! — встал Цаплин…Цаплин сел. Гуляйбабка достал из портфеля кусок рыжей картонки величиной с ладонь.

— На всех бургомистров, старост и полицаев, заключающих контракты на поимку партизан, заводить карточки. В карточке непременно указывать фамилию, имя, отчество полицая или старосты, название населенного пункта, точные сведения, где живет, скрывается ночью и днем, а также хранит имущество свое и реквизированное, что ему известно о партизанах. Текст контракта составляется произвольный. С одной стороны, обязательства просителя рассчитаться сполна деньгами, натурой, с другой — обещание конторы изловить партизан. Подписи и печать.

Много раз слушал Трущобин своего Бабкина. Не однажды восхищался им — его логикой, удалью, выдумкой, сметкой, умением выкрутиться из сложных заварух. И вот теперь еще одна новая черта: умение обратить канцелярскую бюрократию против врага.

…А Бабкин все уточнял и уточнял детали работы аппарата контор, и, когда опять заговорил о фашистах, бургомистрах, старостах и полицаях, в пронизывающих насквозь глазах его вспыхнул испепеляющий гнев. О, горе тому, кто попал бы под этот огонь в открытом бою! Но открытый бой был для членов БЕИПСА лишь мечтой. В разящее оружие превращалась улыбка.

— Господин генерал! С прибытием вас. Со въездом вверенного вам штаба тыла в знаменитые "смоленские ворота"! — тоном искренней радости заговорил Гуляйбабка, войдя в заставленный чемоданами кабинет фон Шпица. — Как я рад, что вы приехали!

В нетопленном кабинете держалась морозящая сырость. Фон Шпиц сидел за столом в овчинном тулупе, засунув руки в муфту из лисьего меха. Он угрюмо читал лежавшую перед ним какую-то бумагу. На приветствие отозвался только, когда была перевернута страница.

— А-а! Наш друг. Хайль Гитлер! Что у вас? Побыстрей изложите. У меня запарка. Войска под Москвой все пожирают.

— Не смею надолго отвлекать вас, генерал. Извините. У меня к вам пустячная просьба. Разрешите мне внести в битву войск фюрера под Москвой хотя бы маленькую лепту.

— Слушаю вас.

— Дозвольте мне открыть контору по разработке планов на поимку партизан и "Бюро по свадьбам и похоронам"? Фон Шпиц, обутый в сапоги, залез в соломенные валенки.

— Передайте бургомистру и коменданту города: я разрешаю.