"Николай Бахрошин. Судный четверг ("Звездный штрафбат" #2) " - читать интересную книгу автора

Николай Бахрошин


Судный четверг

(Звездный штрафбат-2)

Пролог

Планета Казачок. 15 октября 2189 г.
Подножье Скалистых гор,
4-й укрепрайон войск Казачьего Круга.
14 часов 08 минут.

Земля проносилась совсем близко под днищем, Семен видел: высота -
метров пять-шесть, не больше. Черная земля. Черная, сухая и пепельная.
Выжженная последними бомбардировками Штатов до полного смешения горючей
химии с плодородным слоем. Бывшим плодородным слоем - так правильнее.
Зловещая, в общем, картина, даже ирреальная в этом резком контрасте:
темные, мертвые холмы и оплавившиеся камни под беззаботным, безоблачно-синим
небом. Небу, как всегда, плевать на то, что происходит внизу. Истина, не
требующая доказательств...
Обычно в середине осени, когда спадает жара и поднимается уровень
подземных рек, степь в предгорьях покрывается малиново-сиреневыми цветками
болиголова, кустистыми и нарядными, как россыпь детской мозаики. Семен
помнил - еще в прошлом году степь в это время казалась праздничной и пахла
до головокружения.
Нельзя сказать, что ему нравился резкий, дурманящий запах болиголова.
Трудно, наверное, найти человека, которому бы он действительно нравился.
Болиголов - название говорит само за себя. Просто несколько лет назад, вот
так же в середине осени, их было двое в степи - он и она. И одуряюще пахли
ковры цветов, и кружилась голова от этого запаха, и весь мир мелькал и
кружился до замирания сердца, как пестрая, балаганная карусель, сорвавшаяся
с шеста...
Сколько лет прошло? Не очень много. Или - очень? Сейчас казалось -
целая жизнь пролетела с тех пор, как он пьянел от любви, чувствуя, что на
глаза наворачиваются настоящие теплые слезы нежности.
Нет, это была не жена... Жена как раз оставалась дома и плакала на
кухне, прячась от детей за закрытой дверью. Он знал, догадывался, что жена
уже все поняла, и ждет, и плачет, и проклинает, наверное, его и ее. Но
поделать ничего не мог, да и не хотел. В тот момент - не хотел...
Ему потребовался почти год, чтобы взять себя в руки и зачеркнуть ее
навсегда.
Он это сделал. Вычеркнул. Скорее - вырвал. Не ради себя, не ради жены,
даже не ради карьеры кадрового офицера, которого прочили в академию
Генерального штаба. Ради детей. Они, маленькие, любимые, родные, уж точно не
виноваты, понимал он даже в угаре.
И все вроде наладилось. Жена перестала плакать. Забыть не смогла,
конечно, Семен чувствовал, что не забыла, но вслух старалась не вспоминать.
Она все-таки хорошая женщина, понимающая и деликатная на удивление... Была