"Десмонд Бэгли. Ураган Уайетта" - читать интересную книгу автора

столице Сан-Фернандеса. Не велика была эта столица, но то же самое можно
было сказать и обо всем острове. В угасающем свете дня он разглядывал
привычные картины - банановые и ананасовые плантации, людей, работавших на
них, - мужчин в грязных выцветших хлопчатобумажных рубашках и синих джинсах,
женщин в ярких цветастых платьях и красивых косынках на головах. Все они,
как обычно, смеялись, болтали друг с другом, их белые зубы и темные
лоснящиеся лица блестели в лучах заходящего солнца. И как обычно, Уайетт с
удивлением спросил себя: "Почему эти люди всегда кажутся такими радостными и
счастливыми?"
Причин радоваться у них было не много. Большинство из них было
задавлено постоянной нищетой, результатом в первую очередь перенаселенности
и неумелого обращения с землей. Когда-то, в восемнадцатом веке,
Сан-Фернандес был богат сахарным тростником и кофе и был лакомым кусочком
для боровшихся между собой европейских колониальных держав. Но в какой-то
момент, когда хозяева отвлеклись на другие дела, рабы восстали и решили сами
вершить свою судьбу.
Может быть, это было хорошо, а может быть, и плохо. Правда, рабы теперь
были свободны, но последовал ряд жестоких гражданских войн, истощивших
экономику острова Сан-Фернандес. Непомерный рост населения довершил дело, и
несчастные безграмотные крестьяне остались один на один со своими жалкими
клочками земли и системой натурального обмена. Уайетт слышал, что в
центральном, гористом районе острова люди за всю свою жизнь даже не видели
денег.
В начале двадцатого века дела на острове, кажется, стали поправляться.
Окрепшее правительство открыло путь иностранному капиталу, кофе сменили
бананы и ананасы, площади сахарного тростника значительно увеличились. Это
были хорошие дни. Хотя заработок на плантациях, которыми владели американцы,
был невысок, он все же был постоянен, и постепенно денежный рынок на острове
оживал. Именно тогда был построен отель "Империал", и Сен-Пьер стал
расширяться за пределы Старого города.
Но Сан-Фернандес никак не мог выбраться из заколдованного круга своей
истории. После второй мировой войны в результате кровавого переворота к
власти пришел Серрюрье, самозванная Черная Звезда Антильских островов. Его
кровавая клика правила неправедным путем судов, убийств, диктатуры армии. У
него не было противников, он расправился с ними, и на острове установилась
одна власть, власть черного кулака Серрюрье.
И все же люди находили в себе силы смеяться.
Сен-Пьер был замызганным городишкой с кое-как построенными кирпичными
домами с ржавыми крышами и облупленными стенами. Повсюду стоял тяжелый запах
гниющих фруктов, тухлой рыбы, людских и звериных экскрементов. Он ощущался и
здесь, в "Империале", хранившем еще следы лучших времен.
Уайетт вглядывался в полумрак плохо освещенного помещения - на
городской станции опять что-то произошло - и наконец, увидел Джули. Она
сидела за столом с каким-то мужчиной, и настроение у Уайетта вдруг
неизвестно отчего упало. Впрочем, услышав знакомый теплый голос, он немного
приободрился.
- Хелло, Дейв. Очень рада вновь видеть тебя. Это Джон Костон. Он тоже
здесь остановился. Он, как и я, летел из Майами в Сан-Хуан, и здесь мы опять
наткнулись друг на друга.
Уайетт стоял в нерешительности, ожидая, что, может быть, Джули