"Константин Сергеевич Бадигин. На затонувшем корабле " - читать интересную книгу автора

произведения. В числе врагов нашего общества (кроме осевших после войны
гитлеровцев-шпионов) выведен матерый бюрократ из управления пароходства,
этакий лощеный демагог. Фамилия его - Подсебякин, но читатели взамен могут
подставить и другую, более близкую им Лица, похожие на Подсебякина,
встречаются, к сожалению, не только в пароходствах.
Не знаю, чем объяснить, но писателей-маринистов ныне до крайности мало.
Очень-очень жаль. Море извечно волнует и манит миллионы людей, воспитывает
сильных, бесстрашных. Талантливые произведения о моряках пользуются огромной
популярностью. О тиражах книг Бадигина в нашей стране я уже говорил. Есть
сведения, что его повести издаются и за рубежом. "Путь на Грумант" издан
более чем в десяти странах. Повесть "Покорители студеных морей" в минувшем
году вышла в Чехословакии вторым изданием, роман "На затонувшем корабле"
только что издан в Польше.
Константин Бадигин в расцвете творческих сил. На выходе у него новый
роман - "Кольцо великого магистра" - о крестоносцах четырнадцатого века.
Есть еще много интересных замыслов. Но он меня не уполномочил выдавать его
секреты.

Михаил Шкерин


[Image003]


ГЛАВА ПЕРВАЯ

СКЕЛЕТ В РЫЦАРСКИХ ДОСПЕХАХ,
ПРУССКИЙ ГАУЛЕЙТЕР И ПОХИЩЕННЫЕ СОКРОВИЩА

С последним гулким ударом железный лом ушел в пустоту. Налегая на лом
всем телом, профессору Хемпелю с трудом удалось расшатать несколько
кирпичей. Десятки раз ударяя в одно и то же место, он убедился в отменной
прочности древней кладки: после каждого удара от стены отлетали только
осколки. Когда, наконец, образовался небольшой пролом, профессор решил
передохнуть и вытер со лба пот.
Он долго рассматривал в лупу окаменевшие куски известки. Да,
несомненно, вход был замурован в начале восемнадцатого века. Подземелье не
существовало даже на самых подробных планах старого орденского замка... Это
было открытие!
Из пролома пахнуло чем-то затхлым. Профессор вынул из кармана огарок
свечки, зажег его и, прилепив к лому, сунул в пробитую щель. Свеча
продолжала ярко гореть, наклонив пламя по течению воздуха. Хемпель
удовлетворенно хмыкнул.
Отдохнув, профессор снова взялся за лом. Он решил, не откладывая,
обследовать подземелье. Конечно, было бы разумнее спуститься туда с
помощником, но в эти тревожные дни никому нельзя было доверять тайну. После
часа тяжелой работы ему удалось расширить брешь. Хемпель заменил свечной
огарок фонариком и, окончательно отбросив колебания, переступил через
обломки кирпичей и очутился в древнем царстве тишины и мрака. Нет, он не был
трусом и никогда не отступал в трудных случаях. Несмотря на преклонные годы,