"Константин Бадигин. Кораблекрушение у острова Надежды (Роман-хроника времен XVI века)" - читать интересную книгу автора

нет в живых. Казалось, что он вот-вот проснется и призовет к себе.
Годунов не выдержал. Он решил еще раз посмотреть на усопшего. С
волнением и страхом, крестясь и кланяясь, он подошел к гробу и долго
рассматривал мертвое лицо царя. "Нет, он больше не призовет меня".
Борис Годунов приложился к худым рукам, сложенным на груди, поцеловал
край черной одежды схимника и, радуясь своей жизни, вышел из спальни.
Уже светлело и на востоке бродили красноватые тени, когда Борис
Годунов спустился с царского крыльца и пошел к своему дому.
За углом дворца он встретился с дьяком Андреем Щелкаловым.
- А у нас несчастье, - сказал дьяк. - Умер Савелий Фролов,
скоропостижно. Не успел и ко святому причастию.
- Своей смертью умер? - вырвалось у Бориса Годунова.
Щелкалов немного помедлил, кашлянул:
- Пришел домой, лег в постель и умер.
- Царствие ему небесное!
Борис Годунов обнял Щелкалова. Они расцеловались.
Когда взошло солнце, из ворот Кремля выехали дети боярские и
поскакали во все концы русского государства с вестями о смерти царя Ивана
Васильевича Грозного и о крестном целовании новому царю, Федору Ивановичу.
Несмотря на дружную присягу новому царю и принятые меры, покой не
приходил, и высокие вельможи чувствовали себя во дворце словно в
осажденной крепости. Кто-то продолжал мутить воду. Слухи об обидах,
учиненных царице Марье и ее братьям, всё ползли и ползли, проникая во
дворец со всех сторон. Слишком часто повторялось имя царевича Дмитрия.
Наступил месяц апрель. Ближним боярам стало известно, что чьи-то
людишки на торгу и близ больших храмов именем царевича смущают простой
народ. И тогда царские душеприказчики решили, не откладывая и часу,
выслать из Москвы опасного младенца. Пришлось долго уговаривать царя
Федора Ивановича, он никак не хотел расставаться с младшим братцем. Бояре
думали, что вместе с царевичем Дмитрием в Углич отъедет и его
предприимчивый дядька, Богдан Яковлевич Бельский, но оружничий не хотел и
слышать об угличской ссылке.
Нагим разрешили держать двор в своем уделе. Царь Федор отпустил
кое-кого из своих бояр и вельмож. В Углич ехали стольники и стряпчие,
много московских дворян и простых слуг. Среди них были верные люди Бориса
Годунова и князей Шуйских.
Достоинство и честь царского имени были соблюдены. Для оберегания
Дмитрия указом царя были назначены четыре приказа московских стрельцов:
приказ конных и три приказа пеших*.
_______________
* Автор обращает внимание на отправку четырех стрелецких
приказов в Углич для охраны царевича Дмитрия. Однако в материалах
следствия по поводу его смерти стрельцы как свидетели не упоминаются.

Старик Федор Нагой да и все Нагие отъезду в Углич не противились. Да
и воля Грозного царя не нарушалась: удел Углич был записан в духовной
грамоте.
Обнадеживал их и дядька Богдан Бельский. Он успел шепнуть старику
Федору Нагому:
- Ждите и надейтесь. Мое слово свято.